Чужие сны (полный вариант) (СИ)

Видимо, у босса были очень крепкие нервы. Да и придурков он на своем веку повидал предостаточно.

- Хоть гвинейскими кинами. Но сроку тебе, такому шустрому да языкастому - до завтра. Усек? Или повторить еще раз более доходчиво?

Морды за соседним столиком как-то оживились. Не то, чтобы привстали, но подобрались.

- А ты, отец, всегда сам за кошельком мотаешься? Бандерлогам твоим в лом? Или не доверяешь?

- Значит, не понял, - констатировал босс и повернулся к соседнему столику.

В ту же секунду Антон, сделав быстрое движение кистью, достал то ли из рукава, то ли прямо из воздуха небольшой предмет и метнул его в телохранителей.

Наверное, в компенсацию за морды, рефлексы ребятам достались отличные. Огромная кисть-лопата перехватила летящий в лицо предмет, подержала немного, и медленно, осторожно разжала. Все это время обе бульдожьи моськи выражали некоторую растерянность.

Предмет оказался брелоком. Обыкновенным фирменным брелоком: круг с молнией, какие в рекламных целях выпускает фирма "Опель".

- Это что? - поинтересовался босс. Видимо, бульдогов природа органами речи не наделила. Или они были просто выдрессированы не тяфкать без приказа.

- Ключи, - честно и предельно искренне ответил Антон, - от моей машины. Лениво мне два дня подряд на этой заправке тусоваться. Там на заднем сидении сумочка кожаная, в ней бабло. Считать до пятидесяти хоть один из твоих вундеркиндов умеет? Пусть отсчитает пятьдесят тысяч евро и притащит. Это все, или мне еще на гвинейские кины их поменять?

За столиками установилась тишина. Хорошая, такая, тишина, какая бывает в цирке перед смертельным номером. Потом босс, не отводя взгляда от Антона, мотнул головой, и морды вышли. Сразу обе. Видимо, и вправду, со взаимным доверием в его команде было не очень. До их возвращения босс не проронил ни слова, даже не шевельнулся. Антон тоже не горел желанием общаться. Он пил растворимый кофе из огромной красной кружки и жалел, что не может отполировать это дело жареным пирожком с капустой. Типа, ужин миллионера. Впрочем, у босса и так челюсть лежала на столе, так что бог с ним, с пирожком, побережем желудок...

Бандерлоги явились ровно через три минуты. Надо полагать, деньги считали. Выглядели они встревоженными, но, увидев, что за время их вынужденного отсутствия с охраняемым телом ничего не случилось, заметно расслабились.

- Занятный ты парень, Антон, - босс впервые позволил себе намек на улыбку, - всегда так кошельки бросаешь?

- Бывает, бросаю, - подтвердил тот.

- Понтуешь, или...

- Понтую, - заверил Антон, - деньги - мусор, и не в них счастье, отец.

При всей своей банальности и заезженности, эта фраза прозвучала неожиданно так искренне и убедительно, что босс поежился. И одарил Антона еще более пристальным взглядом сощуренных глаз.

- Ты на самом деле так думаешь?

- Я не думаю, я знаю. Увы, отец, - Тоха-Звероящер развел руками, - во многом знании, много... сам знаешь чего, не мне тебя учить.

Он выпрямился, откинулся на спинку пластикового кресла и вперил взгляд в телевизор.

"Антон Бакшаров предприимчивостью и фантазией отличался с детства, - вещал, меж тем, ко всему равнодушный ящик, - еще в школе, как вспоминают учителя и одноклассники беглого директора, он организовал общество..."

"...которое называлось: "Лига Птеродактилей". Главными "Птеродактилями" считались он сам и двое его одноклассников - Максим Чернов и Лера Уфимцева. На счету лиги такие "подвиги", как срыв уроков, пропажа классных журналов, порча школьного имущества. Школьные друзья Антона вспоминают, что для того, чтобы вступить в "лигу" необходимо было заплатить "членский взнос", то есть совершить поступок, который главные "Птеродактили" сочли бы достойным. Один мальчик, жаждущий, во что бы то ни стало приобщиться к "избранным" решил пройти по карнизу школы на уровне третьего этажа. Ребенок погиб. После этого чрезвычайного происшествия "птеродактилями" занялись милиция и родительский комитет. Компания была расформирована по разным классам, а Антона вообще перевели в другую школу..."