Чужие сны (полный вариант) (СИ)

Вот уж не подумала бы! Мара даже моргнула от удивления. Русые волосы, правда, не есенинский чуб, цивильная короткая стрижка, светлая кожа. Глаза серо-голубые... или просто серые, при таком свете не разберешь. В чертах лица ничего "кавказского", уж скорее новый знакомый был похож на поляка. Словом, типично славянская внешность. Лет ему было, как навскидку определила Мара, что-то около тридцати. Словом, совсем не ее "экологическая ниша". Попробуй ее тридцатилетний сосед так вот подойти и пригласить Мару "на чашечку кофе", она бы лишь плечами пожала. А, может быть, и нагрубила.

Но - не пожала и не нагрубила почему-то. Решила, что и экономика и право как-нибудь переживут этот день без нее.

- Тамара, - представилась она.

- Для друзей просто Мара. Но я пока еще ничем не доказал, что друг, - улыбнулся Рустам.

Она мгновенно перепугалась:

- Откуда вы?.. Кто вы?

- Сотрудник Моссада. А по совместительству - местный маньяк. Кстати, мы же договорились - на "ты", - перебил он.

- Как ты узнал мое домашнее имя? - Мара испытующе уставилась на него, всем своим видом демонстрируя, что пытаться ее обманывать - дело зряшнее.

- Ты мне сказала. Откуда еще я мог его узнать?

- В прошлой жизни? - Мара подозрительно сощурилась.

- Сейчас. Люди говорят друг другу гораздо больше, чем кажется им самим. Нужно только услышать. Слова. Интонацию.

На овальном, слегка подкрашенном и очень симпатичном лице отразилось сомнение. И одновременно... Он поймал ее мысль как мячик для пинг-понга.

- Учить этому не нужно. Все зависит не от умения, а от желания. Ну и от мужества, разумеется.

- От мужества, - не поняла Мара.

- Иногда нужно очень много мужества, чтобы слышать то, что есть, а не то, что хочешь, - пояснил Рустам.

- Ты читаешь мысли? - предположила Мара. Рустам качнул головой, улыбаясь ей одними глазами.

- Сомневаюсь, что это возможно. И очень сомневаюсь, что это вообще нужно. Мысли человеческие это эфирный пар. Они редко воплощаются в дела. Другое дело - чувства. Они почти всегда предопределяют поступки. Но чтобы быть в курсе чувств другого человека, совсем не обязательно лезть ему в голову. Нужно просто смотреть внимательно. И хотеть видеть то, что есть. А не то, что хочется.

- Ты из этих... сектантов? - догадалась Мара, - последователей учителя Муфта?

- Ну да, конечно, - кивнул Рустам, - они повсюду. Мы все - в матрице.

Мара наконец рассмеялась. И потянулась к капуччино, который здесь и впрямь готовили великолепно.

- Я впервые прогуляла институт, - призналась она, отчего-то не испытывая ни малейшего смущения.

- Ну и как ощущения?

- Отлично!

- Не любишь свою будущую специальность?

Мара уже не удивлялась. Новый знакомый обладал проницательностью поистине сверхъестественной, но отчего-то чувствовать себя под рентгеновским аппаратом было... приятно. Наверно, потому, что это был очень доброжелательный рентген.

- Кому сейчас нужны юристы с экономическим уклоном? Все рабочие места заполнены, кризис перепроизводства! Вряд ли я найду хорошее место...

- Тем более, что было бы обидно потратить свою единственную и неповторимую жизнь всего лишь на поиски "хорошего места" - в тон ей произнес Рустам.

- Я всю жизнь мечтала спасать людей, - неожиданно выпалила Мара.

- Опасное желание, - Рустам вдруг сделался очень серьезным, наклонился вперед. Мара подумала, если он возьмет ее за руку, что делать? Или ничего не делать? Но за руку он ее не взял...

- Почему - опасное? - опомнилась Мара.

Новый знакомый приблизил к ней свое лицо, совсем рядом оказались глаза: темно-серые, как она отчетливо разглядела. И заговорил: тихо, спокойно, убедительно.

- Потому что мы живем в мире, построенном на принципах бинарной логики. Для того, чтобы он существовал, все действующие силы должны уравновешивать друг друга. Летнее тепло и зимний холод, темнота ночи и солнечный свет... Верующий человек сказал бы: Бог и дьявол. И в безопасности мы только на терминале. Границе, разделяющей две противоположности. Мы в безопасности, пока живем для себя, решаем за себя, любим или ненавидим только себя. Как только мы делаем шаг, безразлично, к богу или к дьяволу, просто шаг с терминала - мы становимся на одну из сторон. И другая немедленно наносит удар.

Мара хотела отшатнуться. Разговор вдруг перестал ей нравится. Да и сам новый знакомый из умного и интересного собеседника превратился в... то ли вестника апокалипсиса, то ли просто психа. Но что-то ее удержало. Может быть, то, что в лице Рустама не было ни малейших следов безумия.

- Смотри, - приказал он. Она подчинилась. Кажется, у нее не оставалось выбора. Он сжал руку в кулак. Медленно провел над ней другой рукой. И разжал. На ладони лежал небольшой продолговатый камешек с дырочкой. Куриный Бог.

Фокус Мару не впечатлил. В цирке и не такое показывают. Но Рустам сказал:

- Возьми, - и она без слов протянула руку.

Камень лег ей в ладонь и показался неожиданно теплым. Желтая цепочка толстой тяжелой змейкой скользнула следом.

- Носи всегда, даже в душе, - велел он, - когда тебе понадобиться помощь, сожми в кулаке, так крепко, как сможешь. Чтобы почувствовать боль. И подумай обо мне.