«Чужие среди своих». Польское население в советском партизанском движении на территории Белорусской ССР. 1941—1944

В сентябре 1943 г. в расположение польского отряда также прибыла группа представителей Гвардии людовой (ГЛ) из Люблинского воеводства Польши под командованием Густава Алефа-Болковяка. Они доставили пропагандистские материалы для агитации и едва ли не первыми познакомили партизан отряда им. Т. Костюшко с тем, в каком духе должна идти политическая работа, четко выверенная Союзом польских патриотов. Также гости выступали в окрестных деревнях с докладами о том, как идет антифашистская борьба на территории непосредственно Польши[328]. Примерно в это же время[329] в лагерь первого и единственного польского партизанского отряда Белорусской ССР из Москвы прибыла организаторская группа представителей Союза польских патриотов. Задача этого коммунистического десанта заключалась в том, чтобы наладить политическую работу в отряде и с местным населением, а также на базе подразделения создать боевые группы, а затем переправить их за р. Буг, чтобы активизировать деятельность Гвардии людовой на территории Польши. О том, что работа в самом отряде с партизанами требует корректировки, по прибытии доложил в Москву один из руководителей десанта СПП Леон Касман: «Нужно прикрепить к нему политических работников! Без них очень трудно. Приобретает элемент отсталый, отрицательно настроенный к советскому строю, политически неопределившийся, поддерживает политику пассивности»[330].

С прибытием в расположение отряда им. Т. Костюшко коммунистического десанта из Союза польских патриотов ситуация с политической работой в подразделении действительно начала меняться. Гости с «большой земли» привезли с собой много агитационных материалов, среди которых были издания СПП и Польской рабочей партии (ППР), главным образом номера газеты «Вольна Польска» («Свободная Польша») и журнала «Нове виднокренги» («Новые горизонты»). Была налажена издательская деятельность и в самом отряде: ежедневно печатали 100 экземпляров переведенных сводок от Совинформбюро, еженедельно на польском языке стала выходить партизанская газета «Косиньер». Материалы распространяли при помощи связных, их передавали из рук в руки, так что они проникли практически во все уголки Полесья[331]. Из «костюшковцев» в этот период начали делать настоящую лесную армию по примеру 1-й Польской пехотной дивизии им. Т. Костюшко, созданной при непосредственном участии Союза польских патриотов месяцами ранее. В частности, изменилась их повседневная жизнь. Партизанам начали прививать боевую дисциплину: утром и вечером у них была перекличка, после поверки личного состава раздавались задачи, традиционными стали исполнение народного гимна «Рота» и общий молебен. Исполнять этот церемониал обязаны были представители всех национальностей, находящихся в расположении отряда, даже гости из других соседних советских подразделений. В случае, если «костюшковцы» находились на постое в населенных пунктах, то на исполнение «Роты» и молебен собирались все жители. По мнению Болеслава Раевича, эти традиции помогали укреплять уважение к польской культуре и шли на пользу в деле строительства новой Польши[332].

В октябре[333] 1 94 3 г. польские партизаны даже принесли свою торжественную присягу, такую же как бойцы 1-й Пехотной дивизии им. Т. Костюшко[334]. Благодаря источникам по линии особых отделов известно, что поляков из отряда им. Т. Костюшко изначально попытались привести к общей для всех белорусских партизан присяге. Однако некоторые партизаны отказались ее принимать. К примеру, заместитель командира отряда Владислав Мельчарек открыто предъявил претензии к ее тексту: «Какой я сын советского народа?»[335] В итоге вместе с ним еще один представитель штаба отряда отказался принимать присягу с такой же формулировкой, а командиру было предложено поменять ее текст[336]. Компромиссный вариант, по всей видимости, внесли представители СПП.

С прибытием польских коммунистов было скорректировано внутреннее устройство отряда. Например, были упразднены партийная и комсомольская организации[337]. В СПП были категорически против копирования структуры советских отрядов для польских национальных подразделений. Создание института комиссаров, партийных и комсомольских организаций в них польские коммунисты рассматривали как «стереотипные формы политработы, не учитывающие специфических условий и отталкивающие, вследствие этого, польские беспартийные элементы»[338]. С другой стороны, и результатов работы этих организаций практически не было видно. К концу октября 1943 г. в отряде им. Т. Костюшко числилось всего два комсомольца и ни одного члена или кандидата в члены партии[339]. Надо полагать, что после этого и должность комиссара окончательно переименовали в заместителя командира по политической работе, поскольку в исходящих документах отряда она стала фигурировать только в таком варианте.