«Чужие среди своих». Польское население в советском партизанском движении на территории Белорусской ССР. 1941—1944

Освобождение Белорусской ССР началось еще осенью 1943 г., когда войска Красной армии, развивая наступательную инициативу летней кампании, вступили на территорию Гомельской, Могилевской и Витебской областей. Для партизанских подразделений центральных и восточных регионов БССР с этого момента начался период активного взаимодействия с военными частями в боевых операциях, разведке и других направлениях деятельности. С приближением линии фронта усилили давление на партизан и оккупационные войска. Присутствие в тылу лесных армий в преддверии тяжелых боев с частями регулярной армии не предвещало им успеха. Особенно напряженная ситуация сложилась в партизанских зонах Минской и Витебской областей[454].

Лесная война с Армией крайовой

В западных регионах Белорусской ССР к началу 1944 г. лишь следили за развитием военных событий на востоке БССР и севере УССР, ждали приближения фронта, поэтому и задачи перед партизанами стояли несколько иные. Предчувствовало скорое освобождение и местное население, в том числе польское. Все очевидней для него становилась необходимость выбора своего будущего: в составе СССР или Польши. В первом случае нужно было поддерживать деятельность советских партизан, во втором – Армию крайову. К этому времени на оккупированной территории западных областей БССР конкурентная борьба между двумя подпольями шла уже не просто через агитацию, в некоторых регионах велась открытая лесная война. Если, к примеру, в Брестской и Пинской областях «аковское» подполье было не столь активным, то в Белостокской, Барановичской и Вилейской областях влияние АК на польское население было подавляющим. К примеру, в Барановичской области польское проправительственное подполье развернуло свою деятельность еще до прихода «красных» партизан. Для местных поляков, желавших участвовать в антифашистской борьбе, в 1941–1942 гг. «Союз вооруженной борьбы», а затем Армия крайова представлялись едва ли не единственной возможностью противостоять оккупанту. Правда, не всех могла удовлетворить «аковская» концепция неучастия в открытой вооруженной борьбе против немцев. С расширением советского партизанского движения, действовавшего активно против врага, командование Армии крайовой приступило к мобилизации в свои ряды местных жителей. В зоне действий АК за симпатии в сторону «красного» подполья можно было поплатиться жизнью[455]. Но и без этих жестоких мер значительная часть местных поляков и белорусов-католиков[456]воспринимала Армию крайову как залог стабильного будущего в составе Польши с прежними порядками.

В числе прочего популярность АК в Барановичской и Вилейской областях можно объяснить последствиями операций по разоружению подразделений «аковского» подполья в 1943 г. Отряды Милашевского и «Кмитица» были ликвидированы не полностью, их бойцы оказались в других боеспособных подразделениях Армии крайовой, жаждавших теперь отомстить советским партизанам. Образ расстрелянных «аковцев» при разоружении того же отряда «Кмитица» был овеян венцом мученичества и эксплуатировался практически как «катынская трагедия». В итоге на месте разоруженного отряда в три сотни бойцов командир бригады им. Гастелло В.А. Манохин в декабре 1943 г. обнаружил пятитысячную подпольную польскую армию[457]. Комбриг явно привел завышенные цифры (по подсчетам польских историков, во всем Виленском округе АК в это время было еще не более 600 партизан[458]), однако положительная динамика расширения «аковского» влияния в ряде районов была действительно заметна настолько, что местное советское партизанское командование уже в ноябре 1943 г. решило взять передышку в этом противостоянии и пойти на переговоры с командирами АК[459]. Временное перемирие, продолжавшееся до конца января 1944 г., закончилось новым обострением кровопролитного польско-советского конфликта. Такая же подпольная вооруженная борьба разворачивалась в Барановичской и Белостокской областях[460].

В первую очередь по этой причине руководство ЦШПД и БШПД рассматривало вопрос создания новых польских отрядов актуальным именно в «проблемных» областях. Они должны были создать образ активной подпольной польской армии, находящейся в союзе с СССР, разъясняющей местному населению добрые намерения советского руководства, «предательскую» политику правительства Польши в изгнании и такие же действия Армии крайовой, которую к тому же обвиняли в пособничестве немцам. И обвинения эти были небеспочвенны. Одними из первых пошли на сотрудничество с немцами, как уже упоминалось, уцелевшие после разоружения партизаны Столбцовского батальона Армии крайовой[461]. Их командир майор Адольф Пильх («Гура»), отбиваясь от непрекращающихся атак советских партизан, в начале декабря 1943 г. договорился с гарнизоном оккупированного Ивенца о прекращении вооруженного противостояния. От немцев польские партизаны получили также амуницию и патроны[462]. Этой же зимой встречался с немецкой делегацией комендант Виленского округа АК Александр Кржижановский («Вильк»)[463].