«Чужие среди своих». Польское население в советском партизанском движении на территории Белорусской ССР. 1941—1944

Ядром для будущего польского партизанского отряда НКГБ стала организаторская группа, состоявшая всего из двух человек – Стефана Антосевича («Островский») и Яна Фрея-Белецкого («Белый»). Оба в довоенной Польше были участниками подпольных организаций «левого» толка, имели связь с Коминтерном. После начала Второй мировой войны перебрались на территорию СССР и работали на Нижнетагильском металлургическом заводе им. В.В. Куйбышева. Также оба представителя интернационального пролетарского резерва с началом Великой Отечественной войны отправились проходить специальную подготовку[508]. Пути двух боевых товарищей могли разойтись. Летом 1941 г. Ян Фрей-Белецкий начал обучение в партийной школе Коминтерна в числе будущих организаторов Польской рабочей партии. По неизвестным причинам он не был включен в группу, переброшенную для решения этой политической задачи на территорию Польши, и был перенаправлен в Красную армию на курсы военной подготовки в состав отряда специального назначения НКВД, затем НКГБ. Там он вновь встретился со Стефаном Антосевичем[509].

По завершении подготовки 8 февраля 1944 г. два польских спецназовца были десантированы в районе озера Нарочь[510]. Из архивной справки ЦА ФСБ России следует, что Антосевич и Фрей на оккупированной территории должны были заниматься разведывательно-диверсионной деятельностью в составе партизанского отряда «Дружина». Более точная задача – добраться до Вильно и внедриться в «польскую националистическую организацию»[511]. Из интервью, взятых Мечиславом Юхневичем, следует, что свой отряд польские диверсанты собирали в расположении бригады им. Ворошилова, которой командовал уже известный нам организатор польского партизанского движения на Вилейщине полковник Ф.Г. Марков, и базировавшегося по соседству специального литовского отряда НКВД под командованием Ионаса Вильджюнаса («Иван Иванович»)[512]. Последний – как раз тот человек, который проводил кровавый полевой суд над офицерским составом отряда «Кмитица». Вероятно, по иронии судьбы, ему вновь пришлось иметь дело с польским национальным подразделением, но на этот раз не уничтожать его, а помогать его создавать.

Точной даты появления данного отряда Мечислав Юхневич не назвал, лишь указал, что весной 1944 г. он уже развернул свою деятельность. Историк насчитал в подразделении 35 человек и определил название – отряд «Белого» – по подпольной кличке Яна Фрея-Белецкого[513]. Однако специалисты Центрального архива ФСБ России в исторической справке предложили другой сценарий развития событий. По имеющимся у них данным, польский десант задание провалил: так и не сумели установить связь с местными поляками и внедриться в подпольную организацию. По этой причине Ян Фрей и Стефан Антосевич собрали не отряд, а лишь диверсионную группу под названием «Помста» («Месть»)[514].

Польский вопрос и большая политика

Еще один новый путь создания польского национального отряда в обход Центрального штаба партизанского движения в 1944 г. предложил Союз польских патриотов. Прежде варианты решения польского вопроса, предлагаемые СПП, совершенно не устраивали шефа ЦШПД П.К. Пономаренко. Тому же комбригу Маркову из Вилейской области, отказывая в создании национального отряда, в 1943 г. он писал, чтобы тот не связывался с Вандой Василевской, поскольку у них с партизанским штабом разные задачи: «Руководство должно быть наше. Западная Белоруссия – это не Польша, а СПП – это организация, действующая для Польши. Нам не нужна консолидация поляков в Белоруссии, даже под знаменем Союза польских патриотов»[515]. Критиковал Пономаренко и методы агитации, предлагаемые СПП. К примеру, польские коммунисты уже в июне 1943 г. выступили с идеей рассказать польскому населению об идее решения вопроса восточных границ в пользу СССР[516]. Это в то время, когда ЦШПД был только на пути выстраивания осторожной стратегии в отношении поляков западных областей Белорусской ССР, П.К. Пономаренко осознавал, что такой поворот событий мог легко разрушить все его начинания, поэтому в достаточно резкой форме отреагировал на такое предложение польских коммунистов в письме заведующему международным отделом ЦК ВКП(б) Г.М. Димитрову: «Авторы записки заблуждаются, полагая, что пропаганда поднятого ими вопроса… будет противодействовать антисоветской пропаганде польских реакционных кругов. Это только усилит стремление польских реакционных кругов разжигать дальше свою активную пропаганду»[517]. Оптимальным для ЦШПД было сотрудничество с Союзом польских патриотов по вопросам политической работы в польских отрядах, включая подготовку, издание и распространение газет, журналов, брошюр и листовок. Пономаренко допускал и подготовку на базе польских отрядов подразделений для переброски их на территорию Польши, но желательно после освобождения Белорусской ССР от оккупантов. С приближением линии фронта и с изменением международной политической ситуации возникла необходимость ускорить работу в этом направлении.