Читаем Чужие тексты (СИ) полностью

Вот за что я уважаю Уота Тамбора, так это за обязательность - мужик сказал, мужик сделал! При моем очередном визите на Кар Шиан были видны уже не только результаты монтажно-строительных работ. Мне с гордостью продемонстрировали первую готовую продукцию верфей. А все благодаря въедливому и пробивному скакоанину - ну, пусть даже и имеющему в этом деле свой личный интерес. Одному бы мне ни за что не удалось убедить будущую верхушку Конфедерации строить именно там, и именно то, что было нужно. Даже с помощью графа: как я уже успел убедиться, эти господа за лишний кредит, плывущий мимо их карманов, готовы были удавиться - а уж убить за него кого-то другого, это им было, как два пальца обоссать. Тамбор же подействовал на них как бревно тарана - бац, и дырка в стене крепости готова! - Мне до таких высот ведения бизнеса, наверное, не дорасти никогда в жизни.


Кар Шиан встретила меня холодом, мелькнувшим за транспаристилом иллюминатора яхты силуэтом руин древней цитадели Наги Садоу - и огромными полями раскинувшихся ангаров, цехов, складских и жилых зон. Новый, еще не достроенный до конца, наземный индустриальный комплекс открывался сверху во всей своей красе. В посадочном терминале космопорта я сразу окунулся в деловую атмосферу гигантского муравейника. Ам"акэ и дроиды двигались по каким-то своим, абсолютно важным делам, совершенно не отвлекаясь на мое присутствие. На чужаков внимания совершенно не обращали: раз посторонний не под конвоем, и сам знает, куда идти - то так оно и положено. Впрочем, учитывая аж три запроса кодов, при посадке, ничего удивительного. Каждый тут занимается своим делом - охрана охраняет, а работяги работают! - Впрочем, нет, один ам"акэ спешит мне навстречу - Пурпурный лично явился в терминал, не утерпел.


Увы, как тут же выяснилось, Пурпаурный был еще занят - как мне поведал его ам"акэ - и освободится он еще не скоро. - Поэтому свой первый визит, сразу по прилету, я нанес другому находящемуся тут же разумному - которого мог, без большой натяжки, назвать одним из немногих своих настоящих друзей. Фальин Дьер был битом - знающему человеку это скажет все, и одновременно не скажет ничего. Фальин стал моим другом еще со времен недолгой работы на старика Санте - он был начальником бюро, в которое меня устроили, когда я еще даже не получил диплом инженера. Кстати, моего отца он тоже прекрасно знавал, по работе, и был высокого о нем мнения. - Поэтому и меня, сопливого пацана, принял спокойно: доверял мнению Кристофа Дуку. За какой то год чисто рабочие отношения у нас переросли в дружеские. Вообще, если в приятелях на Лианне у меня была масса самого разного народа, то вот друзей там, я мог пересчитать по пальцам одной руки. - Сказалось все же раннее сиротство и нелюдимая жизнь под вечной охраной. - И Дьер стал мне одним из таких друзей. Старшим другом - к моменту моего прихода в "Технологии Сиенара/Санте" Фальин уже успел сделать хорошую карьеру в компании - и когда отец погиб, вопроса о том, кто займет его место, даже не стояло. Как ни странно, первоначально мы сблизились в основном из-за нашего общего интереса к музыке - просто, если у меня это было всего лишь отрыжкой аристократического воспитания, то у бита это было одним их двух любимых хобби. В значительной степени благодаря другу-биту, я не перестал интересоваться музыкой и в дальнейшем. Его другим хобби, более связанным с работой, было проектировать большие военные корабли. Пусть наши коллеги посмеивались над невинным бзиком прекрасного инженера, пусть этим его проектам никогда не суждено было претвориться в металл, как мы все тогда верили, - он все равно думал, считал и чертил на электронном планшете свои проекты. Просто так, в "стол", чисто для удовольствия. И вот теперь, сторговавшись с семьей Санте по поводу строительства лицензионных кораблей и истребителей, я добился у леди Вальес того, что она отпустил моего друга ко мне - якобы на Раксус Прайм, для налаживания там производства истребителей типа "Кинжал" по лицензии. Ну и в качестве технического директора тамошней новой верфи, в которой "Технологии Сиенара/Санте" теперь тоже имели свою долю. Кроме того, специалисты с Лианны отправились и на Кларив тоже: оказывать помощь в модернизации тамошних верфей и заводов - тоже выкупленных мной на кредиты КНС. Про Кар Шиан даже в руководстве уже оформившейся КНС знал только весьма ограниченный круг лиц. Так же, как и про Гатариэкк - про него, кроме дяди и Дарта Сидиуса, был в курсе только Уот Тамбор: без технической поддержки его специалистов все равно оказалось невозможно обойтись.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Пятеро
Пятеро

Роман Владимира Жаботинского «Пятеро» — это, если можно так сказать, «Белеет парус РѕРґРёРЅРѕРєРёР№В» для взрослых. Это роман о том, как «время больших ожиданий» становится «концом прекрасной СЌРїРѕС…и» (которая скоро перейдет в «окаянные дни»…). Шекспировская трагедия одесской семьи, захваченной СЌРїРѕС…РѕР№ еврейского обрусения начала XX века.Эта книга, поэтичная, страстная, лиричная, мудрая, романтичная, веселая и грустная, как сама Одесса, десятки лет оставалась неизвестной землякам автора. Написанный по-русски, являющийся частью СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ культуры, роман никогда до СЃРёС… пор в нашем отечестве не издавался. Впервые он был опубликован в Париже в 1936 году. К этому времени Катаев уже начал писать «Белеет парус РѕРґРёРЅРѕРєРёР№В», Житков закончил «Виктора Вавича», а Чуковский издал повесть «Гимназия» («Серебряный герб») — три сочинения, объединенные с «Пятеро» временем и местом действия. Р' 1990 году роман был переиздан в Р

Антон В. Шутов , Антон Шутов , Владимир Евгеньевич Жаботинский , Владимир Жаботинский

Русская классическая проза / Разное / Без Жанра / Проза / Классическая проза
Разум
Разум

Рудольф Слобода — известный словацкий прозаик среднего поколения — тяготеет к анализу сложных, порой противоречивых состояний человеческого духа, внутренней жизни героев, меры их ответственности за свои поступки перед собой, своей совестью и окружающим миром. В этом смысле его писательская манера в чем-то сродни художественной манере Марселя Пруста.Герой его романа — сценарист одной из братиславских студий — переживает трудный период: недавняя смерть близкого ему по духу отца, запутанные отношения с женой, с коллегами, творческий кризис, мучительные раздумья о смысле жизни и общественной значимости своей работы.

Дэниэл Дж. Сигел , Илья Леонидович Котов , Константин Сергеевич Соловьев , Рудольф Слобода , Станислав Лем

Публицистика / Самиздат, сетевая литература / Разное / Зарубежная психология / Без Жанра