Читаем Чужие тексты (СИ) полностью

Первым докладывал Булат. Описывал будущую организационно-штатную структуру армейских частей, с учетом биологии и физиологии р"гат"а"кай"и. Ну как пример: р"гат"а с одним Медиатором в своем составе прекрасно подходил в качестве основы и для танковой, и для механизированной, и для пехотной роты - особенно, если дополнить и усилить его нужным количеством боевых дроидов. Способность р"гат"а действовать как единое целое, дает колоссальные возможности на поле боя. А уж если эксперимент с обучением ам"акэ как самостоятельной жизни, так и использованию Силы увенчается успехом - ждать не долго, от силы пару лет - то эффективность подразделений вообще будет на высочайшем уровне. На средние командные должности пойдут Посредники - после завершения соответствующего обучения. В этом же ключе говорила и Ассегай - что интересно, ам"акэ, бывший ее голосом, являлся женщиной: с поправкой на флотскую специфику и групповые действия малых летательных аппаратов.


После докладов, отправились сперва на наземный полигон, где куча ползающего, шагающего и парящего продемонстрировала все, на что только была способна, и даже больше. Все же способности р"гат"а к обучению впечатляли, а способность действовать множеству, как одному организму, впечатляла еще больше. Большим вопросом было только одно - как эти подразделения поведут себя в бою. - При неизбежных потерях. Потом, когда к нам присоединился Фальин Дьер, мы отправились на орбитальные верфи - вернее, на их уже действующую часть. Там даже деловитая суета наземного полигона показалась мне слишком неорганизованной и беспорядочной. Вот где был настоящий орднунг: в ангарах, цехах и у стапелей, рядом с которыми мы были, р"гат"а, р"гат и отдельные ам"акэ двигались они все целеустремленно или работали на одном месте - не отвлекаясь, при этом, ни на что постороннее, вроде нас. А у нашей компании были свои дела. Швартовые испытания только что законченного постройкой "Мародера", на которых мы присутствовали, затем смотрели многочисленные образцы уже испытанных различных орудийных установок в огромном ангаре - затем, в другом таком же ангаре, нас ждала колоссальная башенная установка, на восемь сверхмощных турболазеров. Такие турболазеры, пока, ставились обычно только стационарно, на боевых станциях. Либо неподвижно, в носу корабля, как на "Щедрых" или "Бунтарях" старого проекта.


- На что этого монстра можно установить? - Спросил я Фальина Дьера. - Из того, что уже строиться.


- Из того, что уже строиться, пока ни на что. - Ответил мне Дьер. - Но проекты того, куда потребуются такие установки, уже есть - ты у меня их видел.


- Мы как раз строим эту верфь с расчетом, собирать тут очень большие корабли. - Дополнил Дьера Каменный Молот.


- А как оно будет работать, с таким количеством стволов?


- В теории, вопрос вроде бы решили, а на практике - ведем отработку разных режимов ведения огня. Пока только на стендах.


Несколько ам"акэ Молчаливого Философа закивали головами - вполне человеческий жест, кстати говоря. Тем временем, по команде Молота - демонстрацией руководил один из его ам"акэ - колоссальная башня пришла в движение. Одновременно начали открываться огромные ворота ангара. Вершина двухсот метровой высоты конструкции, с почти полутораста метровыми стволами турболазеров, двигалась легко и изящно, как красавица в бальном танце. Вращаясь то быстрее, то медленнее - потом меняя движение на обратное. Попарно поднимая и опуская на разные углы возвышения и снижения соединенные в блоки по два колоссальные орудийные стволы. Потом башня направила стволы своих турболазеров прямо в открытые ворота ангара.


- Она что, уже и стрелять может? - Не утерпел я с вопросом.


- Теоретически да. - Ответил мне Фальин. - Установка вполне себе автономна. Конкретно сейчас она вообще питается от собственного вспомогательного реактора - с его же помощью, пусть и очень медленно, можно и заряжать энергонакопители турболазеров. Боюсь только, после этого, нашему ангару придется плохо - даже при выстреле точно в створ ворот. Нет, просто сейчас проверяется прецизионная система наведения стволов: в полутора сотнях километров маневрирует "мишень" - задача удержать ее эллипсе рассеивания орудий.


Один из ам"акэ Каменного Молота протянул мне переносной терминал, на который выводилась информация с приборов управления стрельбой. Неплохо, судя по картинке, стволы уверенно держали цель "на мушке".


- Это пока режим тестирования. - Несколько обломил меня Дьер. - Цель летает довольно медленно и не ведет боевого маневрирования. Но первые обработанные результаты испытаний установки, даже предварительные, очень хороши.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Пятеро
Пятеро

Роман Владимира Жаботинского «Пятеро» — это, если можно так сказать, «Белеет парус РѕРґРёРЅРѕРєРёР№В» для взрослых. Это роман о том, как «время больших ожиданий» становится «концом прекрасной СЌРїРѕС…и» (которая скоро перейдет в «окаянные дни»…). Шекспировская трагедия одесской семьи, захваченной СЌРїРѕС…РѕР№ еврейского обрусения начала XX века.Эта книга, поэтичная, страстная, лиричная, мудрая, романтичная, веселая и грустная, как сама Одесса, десятки лет оставалась неизвестной землякам автора. Написанный по-русски, являющийся частью СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ культуры, роман никогда до СЃРёС… пор в нашем отечестве не издавался. Впервые он был опубликован в Париже в 1936 году. К этому времени Катаев уже начал писать «Белеет парус РѕРґРёРЅРѕРєРёР№В», Житков закончил «Виктора Вавича», а Чуковский издал повесть «Гимназия» («Серебряный герб») — три сочинения, объединенные с «Пятеро» временем и местом действия. Р' 1990 году роман был переиздан в Р

Антон В. Шутов , Антон Шутов , Владимир Евгеньевич Жаботинский , Владимир Жаботинский

Русская классическая проза / Разное / Без Жанра / Проза / Классическая проза
Разум
Разум

Рудольф Слобода — известный словацкий прозаик среднего поколения — тяготеет к анализу сложных, порой противоречивых состояний человеческого духа, внутренней жизни героев, меры их ответственности за свои поступки перед собой, своей совестью и окружающим миром. В этом смысле его писательская манера в чем-то сродни художественной манере Марселя Пруста.Герой его романа — сценарист одной из братиславских студий — переживает трудный период: недавняя смерть близкого ему по духу отца, запутанные отношения с женой, с коллегами, творческий кризис, мучительные раздумья о смысле жизни и общественной значимости своей работы.

Дэниэл Дж. Сигел , Илья Леонидович Котов , Константин Сергеевич Соловьев , Рудольф Слобода , Станислав Лем

Публицистика / Самиздат, сетевая литература / Разное / Зарубежная психология / Без Жанра