И все-таки Билл не унывал. Как только закончился вынужденный мораторий на деловую активность, он тут же ввязался в кучу строительных проектов по всему миру. Один провальнее другого. Чего стоит Левиттаун в Иране, в который Билл инвестировал 20 миллионов долларов - добрый дядя Хомейни все конфисковал в пользу правоверного народа. Годами Левитт судился с Ираном в международном суде в Гааге, но вы же понимаете…
В июне 1978 года Билл Левитт, словно потеряв чувство времени, приступил к строительству классического Левиттауна в Орландо, штат Флорида, на 10 тысяч домов. Совершенно безумный проект, окончившийся полным крахом. Изменилось всё: рыночная конъюнктура, цены на недвижимость, ужесточились законодательные требования к строителям. Прошли те времена, когда чиновников можно было склонить к нужному решению простым разговором по душам, непринужденным аккордом на патриотических струнах души, или, на худой конец, камерной демонстрацией в Госсовете. Левиттаун во Флориде мгновенно опутали юридическими препонами, обложили штрафами, задергали судебными повестками. В довершение всего разорился балтиморский инвестиционный банк Old Court Savings amp; Loan, обеспечивавший кредитование проекта. Валом пошли судебные иски от разочарованных клиентов, сделавших предоплату, но так и не дождавшихся своих домиков.
Доведенный до отчаяния неудачами Билл Левитт совершил безрассудный поступок - изъял деньги из семейного благотворительного фонда и пустил их на оплату личных счетов. 11 миллионов долларов. Последовало позорное судебное разбирательство. Приговор. Новые конфискации. В январе 1994 года 86-летний Уильям Левитт скончался в госпитале Университета Норт Шор. У старика не было денег на оплату счетов, поэтому лечили его из жалости: как-никак он сам этот госпиталь и построил тридцать лет назад! За три недели до смерти Уильям Левитт дал интервью: "Мы сейчас в сложном положении. Вот и я вышел из строя. Мой отец и мой брат - оба умерли. Пришло наше время. Ну да ладно, у меня сейчас на мази готовая структура, через шесть месяцев мы запустимся на всю катушку!"
В любимом стихотворении Уильяма Джиарда Левитта были такие строки:
"И если ты способен все, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Все проиграть и все начать сначала,
Не пожалев того, что приобрел…
И если будешь мерить расстоянье
Секундами, пускаясь в дальний бег,
Земля - твое, мой мальчик, достоянье.
И более того, ты - человек!"
Редьярд Киплинг. "Если" (перевод С. Маршака)
Уильям Левитт не проходил мимо ни одного казино, обязательно делал ставку и практически всегда выигрывал. Свою жизнь он разыграл так же блестяще, как и партию в любимый крэпс. Ральф Делла Ратта, 75-летний агент по недвижимости и его близкий друг, сказал: "Какая разница, помрешь ты со 100 миллионами долларов на банковском счету или дыркой от бублика, если до этого ты прожил жизнь Билла Левитта? У него было гигантское состояние, огромная яхта, три умопомрачительных жены, и вдобавок ко всему он был щедрым человеком. Какого черта еще нужно? Вот это и есть - Американская мечта".
Запах несвежего чизбургера
Сергей Голубицкий, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №19 от 28 Сентября 2004 года.
http://offline.business-magazine.ru/2004/55/112943/
"Шведов не люблю, немцев не люблю, американцев не люблю и японцев
не люблю. Я узбеков люблю! Они на морозе хорошо заводятся…"
В последнем романе Пелевина есть строка: "Времена, когда с русским человеком можно было расплатиться запахом несвежего чизбургера, прошли". Впрочем, тем же запахом американцы расплатились в свое время с Daewoo Group.
Пару лет назад в Южной Корее, стране, находящейся на несоизмеримо более высоком, чем современная Россия, уровне экономического развития, разыгралось грандиозное по масштабам представление: целенаправленный развал одного из трех крупнейших национальных конгломератов - Daewoo Group - с последующей скупкой американским автогигантом General Motors (GM) наиболее конкурентоспособного его звена - Daewoo Motor. Скупкой аккурат за тот самый запах несвежего чизбургера. Полагаю, детективный сюжет этой истории станет для читателя не только увлекательным чтением, но и назидательным уроком, предостерегающим от излишнего оптимизма и доверчивости.