Чужие уроки — 2006

Подобным макаром отцы-учредители LTCM собрали сходу 1,3 миллиарда долларов! О том, какая сторона пребывала в позе просителя, можно судить по драконовским условиям инвестирования в LTCM. Минимальный взнос - 10 миллионов долларов, срок инвестиции - три года, доля LTCM - неслыханные 25% от прибыли

[6], никакого вмешательства в инвестиционную политику, полное устранение из структуры трейдинга, а также письменное обязательство ничего не спрашивать, ни во что не вмешиваться и никому ничего не рассказывать.

Брокерский счет открыли на имя Long-Term Capital Portfolio, зарегистрированной на Каймановых островах; управление портфелем осуществлял Long-Term Capital Management, штат Делавэр; бухгалтерию вел Merrill Lynch; а «мозговой штаб» заседал вдали от шума и гама Уолл-Стрит - в деревне Гринвич, штат Коннектикут.

Закипела работа. В основе всего трейдинга LTCM лежала метафизическая идея, которую Шоулз и Мертон, скорее всего, позаимствовали не из безбрежного багажа экономических знаний, а из талмудической мудрости о божественной гармонии, заставляющей все вещи в природе непременно возвращаться в исходное состояние. Концепция «справедливой» цены опционного контракта обретает практический смысл только в том случае, если трейдер верит, что «переоцененное» или «недооцененное» текущее состояние этого контракта - дело временное и опцион непременно обретет равновесие.

Окрыленная столь романтическим мировоззрением, «золотая когорта» Меривезера сделала ставку на так называемый convergence

[7] - возврат опционного спрэда к естественному центростремительному состоянию. В частности, гигантские биржевые ставки были сделаны на конвергенцию между:

· доходностью американских, японских и европейских долговых обязательств;

· доходностью облигаций различных европейских государств;

· доходностью краткосрочных и долгосрочных государственных ценных бумаг США.

Особое место в портфеле LTCM занимали нейтральные арбитражные позиции в долговых обязательствах развивающихся государств (в первую очередь, российских ГКО) - они хеджировались «короткими» позициями в национальной валюте. Результаты, которых добился LTCM в первые три года своей активности, ошеломляют и обескураживают:

· 1994 год - 20% прибыли;

· 1995 год - 43% прибыли;

· 1996 год - 41% прибыли.

Обескураживают, поскольку речь идет не о рулетке на фьючерсных и валютных биржах с непредсказуемыми звездными взлетами и падениями. Портфелю LTCM не угрожал ни рост котировок, ни их падение, и прибыль практически была гарантирована уже в самый момент открытия позиций! В этом-то и заключалась соль опционного арбитража, которым так гордился Майрон Шоулз. Когда старика спросили, на чем LTCM делает деньги, он ответил: «Наш фонд - гигантский пылесос, засасывающий по всему миру десятицентовые монеты, не замеченные окружающими».

В 1997 году с «азиатскими тиграми» случился кирдык. Вернее, этот кирдык «случили» умельцы из хедж-фондов, действующих по соседству с LTCM. Особенно отличился Дьордь Шварц, известный всему миру как «сокрушитель национальных валют» Джордж Сорос. В подобных обстоятельствах прибыль LTCM существенно сократилась - до 27% годовых на капитале в 7 миллиардов долларов. Цифры эти, однако, обманчивы. 7 миллиардов находились в постоянно инвестированном состоянии - в арбитражно-опционные позиции на сумму в 125 миллиардов долларов, которые, в свою очередь, опосредованно контролировали денежные потоки, превышающие один триллион долларов!

В начале 1998 года Джон Меривезер и компания принимают удивительное решение: возвращают сторонним инвесторам 2,7 миллиарда долларов, сохраняя при этом все открытые позиции в нетронутом состоянии! Мотив: «Сокращение инвестиционных возможностей и падение их привлекательности».

Что ж, все справедливо: LTCM не видит возможности для дальнейшего расширения оборотов и выводит инвесторов из зоны повышенного риска. Непонятное широкой общественности желание сохранить открытые позиции - не более чем вынужденный шаг. Специфика арбитражного трейдинга, среди прочего, состоит и в том, что позиции нельзя закрывать по прихоти и первому желанию, иначе неизбежны существенные убытки.

Весной 1998 года LTCM опосредованно контролировал финансовые свопы на сумму в 1,25 триллиона долларов, что составляло 5% всего мирового рынка! Но LTCM с головокружительной скоростью приближался к своему моменту истины.

В начале августа 1998 года Дьордь Шварц пишет провокационное открытое письмо в Financial Times, предупреждая об экономическом хаосе, царящем в России. В Москве тут же отлавливают сигнал к действию и берут под козырек: 17 августа налагается мораторий на выплату по государственным обязательствам на сумму в 13,5 миллиарда долларов. В едином, хорошо скоординированном порыве несколько европейских банков отказываются от обязательств по обеспечению валютного хеджа российского рубля. Начинается паника и массовое «бегство к качеству»: изъятие капитала из рискованных долговых обязательств развивающихся стран и их реинвестирование в надежные американские Treasuries

[8].