Чужие уроки — 2007

Гипотезу о Великой Триаде (Problem - Reaction - Solution

[130]) как универсальном механизме, приводящем в движение повестку дня Нового мирового порядка, высказал, если мне не изменяет память, неутомимый британский конспиролог Дэвид Айк. Поскольку современная общественно-политическая жизнь излишне хаотична и не допускает прямолинейного движения к поставленной цели, Великая Триада делает ставку на полномасштабную инсценировку всей цепочки причинно-следственных связей реальности. Так, события 11 сентября 2001 года, рассмотренные через призму Великой Триады, представляются следующим образом:

Инсценировка проблемы: подразделения контрразведки США сначала планируют и реализуют через подставных агентов террористические акты в Нью-Йорке и Вашингтоне, а затем для усиления эффекта организуют спецоперацию по почтовой рассылке белого порошка с сибирской язвой.

Возбуждение реакции: подконтрольные СМИ широкомасштабно тиражируют версию о Бен Ладене и Аль-Каиде, якобы стоящих за событиями 9/11, насаждая атмосферу массового психоза, страха и негодования, благоприятную для радикального пересмотра всей парадигмы международной политики.

Навязывание решения: полномасштабная «война с международным терроризмом» подается в качестве единственно возможной реакции на «угрозу высоким ценностям демократической цивилизации». Под эту дудку учреждается оруэллианское Министерство правды (Департамента безопасности отечества во главе с Михаилом Чертоффым, человеком с говорящим именем и внешностью), узурпируются гражданские права и свободы в рамках закона о патриотизме, оккупируются Афганистан и Ирак, ведется подготовка к войне с Ираном, расширяется НАТО.

По мнению Дэвида Айка, сценарий Великой Триады был задействован чуть ли не во всех ключевых событиях ХХ века - от большевистской революции в России до провокации в Перл-Харборе. Признаюсь, желание проверить эту гипотезу на примере эволюции американского доллара от полноценной, обеспеченной золотом и серебром, национальной валюты, находящейся, как и полагается по Конституции, под контролем правительства и народа, к виртуальным долговым обязательствам частной конторы, не подтвержденным никакими активами, возникло изначально на визуальном курьезе. Слишком уж откровенно 13-ярусная пирамида со Всевидящим Оком на Великой Печати, помещенной президентом Рузвельтом на однодолларовую банкноту Федерального Резерва, намекала на родственные связи с иллюминатским братством

[131]. Да и гордый девиз - Novus Ordo Seclorum

[132] - почти не оставлял сомнений в приобщенности американских денег к величественным планам по переустройству мира.

Очень быстро, однако, изучение истории экономической и финансовой жизни Америки первого десятилетия ХХ века вывело гипотезу Великой Триады из эмоционального поля и заставило отнестись к ней с большей серьезностью - до того прозрачной оказалась провокационная подоплека событий, способствовавших уничтожению системы национальных банков и воцарению Федерального Резерва.

Чудо-мальчик

Принято считать, что чаша терпения американских законодателей, утомленных анархией жизни без Центробанка, лопнула в результате Паники 1907 года. Спонтанно возникший (якобы) финансовый кризис обрушил индекс ценных бумаг Доу-Джонса на 48% (с января 1906-го по ноябрь 1907 года), поставил на грань банкротства лучшие производящие и добывающие компании Америки и в одночасье лишил доверия вкладчиков сотни банков, включая большинство национальных.

По горячим следам 30 мая 1908 года Конгресс США принял т. н. закон Олдриджа-Фриланда, предусматривающий учреждение Национальной денежной комиссии. Именно эта недоброй памяти комиссия, начав за упокой - с расследования причин финансового кризиса, закончила за здравие - выдала рекомендации по созданию Федеральной Резервной Системы (23 декабря 1913 год).

Попробуем раскрутить машину времени в обратном направлении и установить первопричину финансового кризиса, исторические последствия которого на порядок превысили прямые экономические убытки.

Трудно поверить, но грандиозные потрясения 1907 года, вызвавшие цепную реакцию банкротств и самоубийств от океана до океана, напрямую связаны с жизнью и деятельностью никому не ведомого и мало привлекательного человечка по имени Фредрик Августус Хайнце, прозванного впоследствии «Медным королем Монтаны».

«Медный король Монтаны» родился в 1869 году в нью-йоркском Бруклине в семье достаточно добродетельной, чтобы уберечь ребенка от превратностей уличного воспитания и вывести на орбиту нужных знакомств, обеспеченных приличным образованием. На этой оптимистической ноте официальная биография Фредрика Хайнце заканчивается, и начинается мифологический лубок, заводящий в тупик неподготовленного исследователя.