Чужие в Кремле. Чего от них ждать?

В эти дни перед лицом России вдруг предстали две женщины: 24-летняя Наталья Переверзева, родом из Курска, и 33-летняя баба из Молочного переулка в Кисельном районе Москвы. Ее имя и происхождение интересны только для следователя по особо важным делам. Наталья за тысячи верст от Москвы на острове Лусон в столице Филиппин встала во весь рост на торжественной церемонии конкурса красоты «Мисс Земля», где принято произносить пустопорожние речи-безделушки, и заговорила так, что ее услышал весь мир, кроме путинских СМИ, сказала огненную речь о несчастной и любимой родине: «Моя Россия разорвана жадными людьми… Моя Россия – это огромная артерия, из которой кучка «избранных» выкачивает богатство… Моя Россия – нищий… Моя Россия – это озлобленные братские народы… Моя Россия – победитель, повергший фашизм… Моя дорогая, бедная Россия! Ты все еще дышишь… Я счастлива, что я живу в России… Я горжусь, что родилась в этой прекрасной стране, которая так много дала миру…»

И мир замер, слушая ее речь. О, да!..

Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц…
В игре ее конный не словит,
В беде не сробеет – спасет,
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет…

Эта изба ныне – наша Родина, а в беде весь народ.

В ужасе, бледнея и суча ножками, слушали или читали эти слова, брошенные на весь мир, и лысеющие и волосатые кремлевские недомерки. Можно вообразить, как слушали русскую красавицу Наталью и Вы, Жириновский.

А вторая особа, которую почему-то не арестовали, не посадили до суда, как полагается, в одну камеру с уже посаженными подружками по грабежу страны, а оставили в ее 13-комнатной квартире-корабле, похожей на «Титаник», за которую она заплатила 30 миллионов, нажитых в поте лица своего под одним одеялом с <вырезано цензурой>, – эта стерва только и сказала в те же дни: «Отпустите меня под залог в 15 миллионов».

Но откуда у нее такие деньги, если в квартире при обыске нашли только три миллиона, а все имущество описано и арестовано? Не рассчитывает ли она на помощь горлопанов и хамов, прохвостов и клеветников, нажившихся на клевете и лакействе перед властью?

Ваш поединок с Владимиром Бортко, Жириновский, очень напоминает заочный поединок этих двух женщин. Бортко с гордостью и любовью говорил о величии и красоте Советской России, а Вы охаивали ее и скулили: «Отпустите меня под залог…» За Бортко проголосовали почти 70 тысяч телезрителей, а Вы получили свои 15. Или больше? Стыд природы…

2012 г.

Соловей и рожа

Очередная похабная выходка Жириновского по отношению к журналистке Стелле Дубовицкой вызвала бурю в самых разных инстанциях, вдруг пробудила жажду справедливости у многих известных и не очень лиц. Едва ли буря разразилась бы, если бы не ряд обстоятельств отягчающего свойства. Во-первых, извержение наглости произошло не в какой-нибудь забегаловке или бардаке, посещаемых юристами и их детьми, а в стенах самого высокого государственного учреждения – в Думе, да еще и в день пленарного заседания. Во-вторых, это случилось 18 апреля, в страстную пятницу, и сопровождалось оголтелым богохульством. Наконец, Дубовицкая оказалась беременной и после принудительного просмотра сеанса психопатского припадка оказалась в больнице.

И вот, толкая друг друга, ринулись правдолюбы, справедливцы и гуманисты в поисках наиболее сурового, но законного наказания хама. При этом некоторые полностью цитировали, тиражировали смрадную его непотребщину. Тут выступила и сама газета «Россия сегодня», где работает С. Дубовицкая, и прокукарекал кто-то в Общественной палате, и комиссия Думы по этике объявилась, и персонально пробурчал что-то гневное Нарышкин, председатель Думы, и президентский Совет по правам человека аукнулся, и адвокат Кучерена проснулся, и протоиерей Чаплин тут как тут оказался…

И какую же достойную меру наказания они предлагали? Одни – лишить хама на месяц права выступать в Думе. Другие возражали: нет, это слишком жестоко, это равносильно высшей мере, Жирик не выдержит, лучше пусть просто извинится. Третьи считали достаточным обсудить в комиссии по этике и указать или поставить в угол на два часа. А протоиерей Чаплин и вовсе предложил ограничиться покаянием. Да еще сопроводил свое предложение комплиментом невежде и богохульнику: он-де человек умный и поймет, что поступил нехорошо. И только врач-психиатр Михаил Виноградов сказал, что если государственный муж спятил, то «можно ставить вопрос об освобождении его от депутатских обязанностей», а потом отправить в психушку; а если он только придуривается, то надо упечь мужа на шесть лет строгого режима. Разумно, однако странно, что никому в голову не пришло возмутиться теми молодыми людьми, которые присутствовали при этом припадке, но никто не посмел для начала с морально-оздоровительной целью врезать хаму по роже.