Чужих детей не бывает

Вот эта комбинация рун гласит «долгая память», еще одна распознаётся как «чистота эфира», эта — «ясная мысль», а эта… Картинка сложилась словно пазл, это уникальный записывающий артефакт! Я пришла в восторг от изящества идеи и исполнения. Исключительные свойства артефакта, за счет переплетения ментальной и начертательной магии, позволяли ему извлекать из памяти человека и записывать мелодии, если он когда-либо их слышал. А для воспроизведения надо вложить камень с записью в выемку с символами на откинутой крышке шкатулки. Я понимала, как это работает! Эмилия была очень образованной дамой! Эти артефакты — высший пилотаж. Меня лихорадило от возбуждения, какая-то догадка тревожила все сильнее.

— Что у вас тут такое происходит? — на пороге комнаты появился взволнованный брат. — Твои эмоции скачут как зайцы.

Вот оно! Флин — ключ к идее, которая никак не хотела формироваться. Ласковое прикосновение мужчины к моему плечу принесло спокойствие, помогло сосредоточиться и, наконец, поймать ускользающую мысль за хвост.

— Поможешь? — указываю на красивую шкатулку, зная, что не сформулированная задача уже известна Флину. Преимущества усиливающейся эхо-связи, так что мы друг друга поняли.

Я уселась на стул и расслабилась, девочки вместе с Беатрис мигом притихли, понимая, что происходит что-то неординарное. Вставший за моей спиной Флин обхватил ладонями мою голову, с целью вытащить из памяти и прокрутить музыкальное произведение у меня в голове, чтобы записать его на артефакт.

Итак, у меня три камня, а значит и три возможные мелодии. Что я хочу донести до чуждого мне народа? То, что мы просто живем, с печалями, весельем и светом в душе. Три мелодии, которые всегда жили в моем сердце и всегда царапали душу. Очнулась я оттого, что кто-то вытирал мне слезы. Одинокий пастух Джеймса Ласта всегда заставляет меня плакать от чувства щемящей грусти.

— Ну что, проверяем? — спросила я хрипло, быстро вытирая влагу со щек.

— Пробуем. Начни с последнего камня, там такая мелодия… Давай-ка, лучше я сам, не трясись. — Брат привычно держал себя в руках, но я чувствовала, что он тоже растревожен волшебной музыкой, пусть ее и сотворил самый обычный человек.

Звучало соло тростниковой губной гармоники, а над камнем клубились струйки воздуха, похожие на замерзшие водопады. Светлая и бесконечная, как небо, грусть о несбыточном не оставила равнодушным никого.

— Я никогда не слышал этой музыки, — поделилась впечатлениями наша гостья, — хотя в своё время путешествовала очень много. А кто сочинитель?

Пока я решала, что ответить, Флин вставил второй камень, не позволяя развить тему. Чарующий дискант Робертино Лоретти метался в небесных чертогах. Аве Мария Шуберта. Квинтэссенция душевного просветления. Музыка, примиряющая с бренностью бытия. Зачарованная публика слушала и смотрела на расплывчатые стрелы готических куполов, призрачными миражами парящих над шкатулкой, в то время как сама я парила в воспоминаниях о родном мире. Третий камень. С тихого одобрения Флина, решила все-таки оставить пустым, давая дриадам шанс попробовать новинку самим. У меня тоже будет такая, я знаю, как ее сделать, я теперь смогу.

— Кажется, со шкатулкой я угадала, — радуется гостья. — Хотя до последнего сомневалась, брать её или нет. Она с давних времен пылилась у одного из моих знакомых, никто не покупал. Цена для игрушки слишком высокая.

Убедившись, что Беатрис именно та, кто мне нужен на должности порученца, мы приступили к обсуждению деталей. Меня интересовали ее возможности, скорость обработки заказов, условия поставок и еще миллион вопросов. Беатрис, в свою очередь, задалась целью выяснить фронт работы, срок действия контракта и размер оплаты услуг. А дальше была ознакомительная экскурсия по дому, чтобы Беатрис осознала масштабы бедствия. Первым делом я устремилась на кухню, попутно комментируя, что есть что, и как я это планирую преобразовать.

Глава 12

Васила царила на нашей, пока крохотной кухне, и взмахом руки попросила ее не отвлекать. Мастер-класс по выпечке тонких блинов был в разгаре. Я даже не знала, что у нас в хозяйстве есть столько подходящих сковородок. Одна Васила управлялась с четырьмя, а еще девочки, плотно облепившие плиту. Видимо, Флин и дедушка Ульх незримо страхуют меня, заполошную, молча снимая с моих плеч бытовую текучку. Ой мамочки, это же около четырехсот блинов надо испечь, чтобы всех накормить! Да так, чтоб не остыли к столу. Семь мужчин и сорок четыре растущих, недокормленных организма, не считая женщин.

Мысль о том, что в доме отказников детей учат профессиям для Беатрис была новаторской. Толи еще будет!

Ричард и Влас во дворе строгали какие-то бруски, видимо, заготовки на стеллажи. Увидев новое лицо, они прервались, вежливо поприветствовали Беатрис.

— Как успехи? — вопросов у меня было море, но я предоставила мужчинам возможность выложить новости так, как им удобно. Влас, по обыкновению отмалчивался, ответ держал Ричард: