Чужими тропами

— Скоро, — уверенно заявил парень. — Отец говорит, что лет через сто или сто пятьдесят. Но я думаю, раньше. Он мне то же самое про первый вылет толковал. Что мне еще десять лет ждать. Ха, я уже полтора года летаю, а родичи об этом не знают. Так что, лет за пятьдесят я и порталы освою, вот увидишь. Ой, не увидишь, ты же обычный человек, а вы живете недолго.

Северен расстроился, но потом вдруг вскинулся и сказал:

— А хочешь, я из тебя мага сделаю? Тогда ты точно меня дождешься. А то вдруг ты моя пара и постареешь, пока я буду учиться.

— Вряд ли я твоя пара, — с сомнением произнесла я, стараясь не рассмеяться. Парнишка заставил забыть о собственных невзгодах и поверить в то, что этот мир не так плох, как мне показалось вначале.

— Я тоже так думаю, но все может быть, — глубокомысленно изрек Северен. — Дядя говорит, что дракон может узнать свою пару только после второго совершеннолетия. А мне до него еще лет десять. Ну, двадцать с хвостиком…

— А как ты из меня хочешь сделать мага? — решила не заострять тему возраста, которая паренька явно расстраивала.

— Я знаю древний ритуал, видел, как дядя его проводил над потерявшим магию драконом. Там ничего сложного, всего‑то надо добровольно пожертвовать своей кровью. Да ты не бойся, мы всего лишь побратаемся, а для этого нужно по паре капель крови. Может магия в тебе и не проснется, но стареть ты точно будешь медленнее.

— Северен, а тебе это зачем? Неужели только из‑за одного подозрения, что я могу оказаться твоей парой? — спросила у парня. Я еще не решила, как относиться к его словам. С одной стороны, я была готова поверить, ведь сама не раз была свидетельницей магии Ланьера, а с другой, подозрительно все это.

— Да нет, просто с тобой весело. А еще ты красивая. И умная. А то деревенские девчонки все время лезут целоваться. Бе — е-е. Хотя тебе бы я позволил себя поцеловать, — лукаво улыбнулся парнишка, сделал шаг ко мне и поскользнулся. Северен взмахнул руками, чтобы удержать равновесие, но тут его плечо пробил арбалетный болт почти навылет. Дракончик завалился на меня, хрипя и кашляя.

Все произошло так быстро, что я не успела ничего сделать, даже закричать. Ужас произошедшего с трудом пробился в мой мозг, узрев в отдалении бегущего в нашу сторону Ланьера с арбалетом. За ним следовали воины с оружием наизготовку.

«За что?!» — хотелось кричать мне, но изо рта вырвались лишь рыдания.

— Элен, помоги, — прохрипел Северен, заливая меня своей кровью.

— Что сделать? Скажи. Только не умирай, пожалуйста!

— Вытащи болт… блокирует магию… скорее, — слова давались парню с трудом, он буквально на моих глазах угасал. В тот момент я не думала, а действовала: осторожно, но быстро уложила Северена на спину и потянула болт. Для этого его кончик пришлось ухватить обеими руками, а ногой упереться парню в грудь. Рывок и наш с Севереном общий вскрик боли. Болт порезал мне ладонь и кровь алыми каплями начала стекать на дракона.

— Элен, раздави амулет на моей шее и окуни его в мою кровь, — голос парня звучал отчетливее, но двигаться он почему‑то не мог.

— Элен не делай этого! — донесся до меня крик Ланьера. — Не дай этому ублюдку уйти!

Я в его сторону даже не глянула, потому что звание «ублюдка» надежно принадлежало самому Ланьеру. Я его и раньше ненавидела, а после этого желала лично убить. Поэтому нашла на шее у Северена небольшой амулет из стекла, раздавила в ладони, невзирая на то, что осколки еще большее ее ранят, и окунула невзрачный камешек, что был в нем, в кровь дракона. Долю секунды ничего не происходило, а парень то ли потерял сознание, а то ли уже умер. Но вот его охватило золотистое марево, и спустя пару ударов сердца тело Северена исчезло. На снегу даже не осталось его крови, только моя продолжала капать. Порезанную ладонь неимоверно жгло, но я не обращала внимания, молясь в душе, чтобы Северену помогли, чтобы он жил и когда‑нибудь осуществил свою мечту. Ведь он не просто так просил раздавить амулет, наверное, это был портал к нему домой.

— Тварь! — хлесткий удар по лицу вернул меня в реальность. Упала. Надо мной стоял злющий Ланьер, примеряющийся, куда бы меня пнуть. — За предательство ты ответишь! Ты дала уйти врагу!

— Врагу?! Вы воюете с детьми?! — заорала я, перемежая русские слова с рамейскими. С каким бы удовольствием я сейчас всадила в его сердце тот кинжал. — Он же совсем мальчишка! А вы стреляли ему в спину! И это, по — вашему, нормально?! Благородно? Да лучше десяток таких «врагов», чем один такой «друг», как вы! Моральный урод и тварь, вот ваши имена!

Ланьер зарычал и, наверное, убил бы меня на месте, но успел только один раз пнуть, а потом его от меня оттащили мужики.

— Милорд, она же девушка, — с укором произнес седовласый воин. — Ее нельзя винить, это все драконьи штучки, наши женщины не могут сопротивляться их магии.