Чужими тропами

— Да. Но ты так и не спросил ее имя, — Ривена было трудно сбить с толка, проведя в компании девушки два часа, он понял главное, она сильно отличается от женщин, которых он встречал раньше. И дело не в одежде, хотя брюки в обтяжку, такие в их мире носили только драконы, его поразили. Или скорее ноги девушки в таких брюках. А еще он заметил тонкие изящные кисти, золотое колечко с бриллиантом и браслет, а так же цепочку с кулоном на шее. Почему‑то Ривен был уверен, что когда сойдут отек и синяки с лица, незнакомка окажется очень симпатичной девушкой. Но и это было не главное, больше всего его заинтересовало то, что девушка не плачет, не капризничает, не падет в обморок, не старается заручиться его поддержкой. — Вообще, раз нет возможности без вреда для здоровья выучить ее нашему языку, ты можешь научить меня языку ее мира.

— Что, Рив, опять тянет обогреть какую‑нибудь пигалицу? Забыл, чем для тебя это закончилось в прошлый раз? Куда тебя послала Элеонора, когда встретила своего дракона? И не проси, учить мертвому языку я тебя не буду. Хочешь возиться с этой никчемной — возись, но если ты решишь связаться с ней серьезно, она долго не проживет.

— Эй, как там тебя? — вдруг обратился ко мне Ланьер. — Назови свое имя.

— Зачем? Можете называть меня любым женским именем, принятым в вашем мире, — пожала плечами. Мне было все равно, как он будет ко мне обращаться.

— Даже удивительно, что ты не торопишься вручить свою судьбу в мои руки, — усмехнулся Ланьер. — Я был уверен, что ты только и ждешь, когда я задам этот вопрос, чтобы связать меня дополнительными обязательствами.

— Вы ошиблись, — холодно произнесла я, в последний момент пересилила себя и не сказала лорду, что меньше всего мне бы хотелось зависеть от него.

— Тогда будешь Элен, — расхохотался Ланьер, глянув на Ривена, который, услышав это имя, помрачнел и поджал губы. — С завтрашнего дня поступаешь в распоряжение господина Сетрака, будешь работать горничной. Кормить тебя даром никто не будет.

— А можно мне работать на кухне?

— Что, как и всех смердов тянет поближе к жратве? — скривился лорд.

— Конечно, чего еще в жизни желать, как не набить собственное пузо, — хмыкнула я, с трудом поборов презрение в голосе, жаль со взглядом не справилась. Потому что лорд в мгновение ока оказался рядом, сбежав по лестнице, и опять схватил меня за шею.

— Я не потерплю не повиновения. Впредь, обращаясь ко мне, ты кланяешься и говоришь «милорд» или «ваша милость». Если ты еще не поняла, что попала не на курорт, то я открою тебе истину — в нашем мире нерадивую прислугу принято наказывать. Как думаешь, порка на внутреннем дворе в присутствии всего гарнизона тебе понравится?

— Уверена нет, милорд, — прохрипела я. Глупо трепыхаться и грубить обличенному властью человеку, который по какой‑то неведомой причине меня ненавидит. А проверять его угрозы мне совершенно не хотелось.

— Рад, что мозги у тебя все же есть, — отпустил меня маг и отошел на пару шагов. — Я скажу Сету, чтобы он приставил тебя к кухне, это даже лучше, меньше будешь попадаться на глаза. Если же ты решила, что сможешь отравить пищу или воду, забудь об этом, я легко это вычислю, и тогда поркой ты не отделаешься. За саботаж в условиях военного времени предусмотрена смертная казнь. Все ясно?

— Предельно, милорд, — равнодушно ответила я, чуть склонив голову, пряча ярость в глазах. Маг еще хмыкнул и отдал какие‑то распоряжения управляющему. Тот бросил на меня взгляд и махнул рукой, чтобы я следовала за ним. Я сначала подошла к Ривену, забрала у него свои чехлы и от души сказала:

— Спасибо.