Чужое место

– Ваше императорское величество, – не очень уверенно заявил Бари, – эти предложения очень интересны, но тут есть одно «но». Я не считаю ни этичной, ни даже оправданной сверхэксплуатацию рабочих и, прошу меня извинить, не стану участвовать в тех проектах, где она предполагается. Возможно, вы в курсе, каковы отношения между рабочими и администрацией на моих предприятиях. Я могу работать только так, пусть это и не обеспечивает максимум прибыли.

– Вполне с вами согласен, – улыбнулся я. – Дорогой Александр Вениаминович, вас ведь и выбрали именно из-за этого! Более того, я считаю необходимым расширить те социальные гарантии, которые вы сейчас даете своим рабочим. Например, на время контракта предоставлять им съемное жилье приемлемого качества и по себестоимости. С возможностью выкупа в собственность при выполнении каких-то условий.

– Тогда мы в принципе согласны. И, если вы не против, хотели бы обсудить еще один вопрос. Судя по всему, вы собираетесь расширять производство как дельтапланов, так и наземных самодвижущихся механизмов, а их моторы работают на спирту. У Владимира Григорьевича есть соображения, как получать спирт более дешевым способом, нежели из зерна. Наверняка это окажется востребованным, но вы почему-то упомянули только моторы, не удостоив вниманием топливо для них.

– Хотите попробовать гидролиз? Можно, но только полученный таким способом спирт нельзя пить, а ведь наверняка будут. И водку паленую из него начнут бодяжить, так что подобное производство лучше разворачивать не у нас. А в Канаде, например: там тоже опилок много, а лесорубы не дураки выпить. Но чем вам тот же бензин, называемый еще газолином, в качестве топлива не нравится?

– Тем же, чем и вам. При достаточно высокой степени сжатия он не горит, а взрывается в цилиндре двигателя, быстро выводя его из строя. При малой же двигатели с калильным зажиганием не работают вовсе, а с искровым – очень плохо. Владимир Григорьевич уже проделал необходимые опыты, отчего мы и задумались о производстве спирта.

– Совершенно верно. Бензин – это смесь углеводородов с разной устойчивостью к детонации, я уже слегка изучил этот вопрос (не будем уточнять, что весьма неглубоко и еще в двадцатом веке). Так вот, если в нем будет достаточное количество компонента с высокой детонационной стойкостью, такое топливо окажется пригодным для двигателей с искровым зажиганием. Я даже решил ввести число для обозначения этого параметра, назвав его этиловым.

Вообще-то у меня поначалу был соблазн назвать его как положено, то есть октановым, но я вовремя сообразил, что не знаю про тот самый октан почти ничего. Даже название – и то не точно. Просто он октан, изооктан или какой-нибудь дизоксиоктан – совершенно не в курсе. И чего там восемь – атомов углерода, бензольных групп или чего-нибудь, тоже без понятия. Но зато я помнил, что октановое число спирта примерно сотня. То есть, если сравнивать бензин с этанолом, а не с неизвестным мне октаном, получится почти то же самое. Не стоит демонстрировать свои «глубокие» знания нефтехимии перед людьми, разбирающимися в ней уж всяко лучше меня. И, значит, я продолжил:

– Господин Шухов в прошлом году создал и запатентовал установку для термического крекинга нефти. Мне кажется, что с ее помощью можно будет получать бензин с более высоким этиловым числом, нежели у прямогонного. Особенно если вести процесс в присутствии катализаторов. Наверняка такое топливо окажется дешевле спирта, пусть даже и гидролизного. Вот если вы займетесь еще и этим, будет совсем хорошо: спрос на высокоэтиловый бензин со временем будет только расти, это я вам гарантирую. Сам буду покупать, даже если поначалу высокоэтиловый бензин окажется дороже спирта.

– Но почему, ваше величество?

– Попробуйте завести калильный движок зимой, вопрос отпадет сам собой. Да и с искровым тоже придется помучиться, а на бензине это будет выражено не столь ярко.

Глава 14

С германским императором Вильгельмом мы в последний раз встречались на похоронах Николая, то есть почти два года назад. Официальная переписка тоже не поражала интенсивностью – так, слали друг другу письма по таким датам, проигнорировать которые было бы просто неприлично. Не знаю, как Вилли, а я свои не то что не писал лично, но даже не читал, сильно подозревая, что адресат их тоже читать не станет, а в лучшем случае краем уха выслушает, что ему скажет ответственный за переписку секретарь. Я, во всяком случае, поступал именно так. Потому как неофициальный канал переписки действовал еще с тех времен, когда Рита только-только начала собираться стать невестой Ники, и по нему обмен корреспонденцией шел довольно интенсивно.