Чужое оружие

– Правильно – мою! Мою способность! Пусть я был подопытным кроликом, ладно. Но двое других? Что это был за эксперимент? Почему подопытным кроликом стал особист? До меня только потом дошло, что приказ-разрешение на участие особиста в эксперименте с применением наведенной реальности мог быть выдан только заранее! Что это за игры, Балу? Чьи это игры? Молчишь? Не знаешь? Я тоже не знаю и могу только фантазировать. Но мне кажется, именно тот эксперимент каким-то образом связан с осведомленностью Бессмертных. Бессмертные знают, что я уцелел, после того, как отпустил транспорт, но это означает, что им известно про новые истребители для Вирт-пилотов. Так?

Теперь дальше. Почти четыре десятка пилотов истребителей, экипажи линкоров, крейсеров и мониторов, сотня старших офицеров, наконец, два полновесных командора! Ты посмотри, сколько удобных фигур для ведения переговоров! А Бессмертные выбрали именно меня.

– Может быть, они действительно тянут время, а тогда никакой разницы – кто сидит за пультом связи…

– Вот! Вот оно! Никакой разницы! И пока не прозвучало ни единой вразумительной фразы, объясняющей, для чего на переговорах нужен я!

– Ну и что?

Ко всему, что касалось несчастных и счастливых совпадений, Балу не растерял критического отношения. Говорить о предательстве, оперируя лишь некоторыми событиями, с различными причинами – бездоказательно. Так считал Балу. Но в то же время он понимал, что Джокт вовсе не фантазер и не потерявший то ли от страха, то ли еще от чего голову мальчишка, на плечи которого тяжелой ношей легло разрешение важной и ответственной задачи. То, что Джокт рассказал об эксперименте с наведенной реальностью, тоже можно понять двояко. И штурмовик разрывался между этими двоякостями, противоречиями, имевшимися во всем, не только в толковании эксперимента. Но то, что для переговоров – для первых переговоров между двумя враждующими неизвестно из-за чего цивилизациями! – был вызван простой пилот, этот факт выглядел действительно более чем странным. Балу так и высказал Джокту, однако все равно еще раз попытался увести его в сторону от скоропалительных выводов.

– Давай пока не будем горячиться, – посоветовал штурмовик перед тем, как обратно включить звуковое сопровождение записи на чипе. – В таких делах спешка не нужна. Уж если и в самом деле существует предатель или предатели, то слишком быстрыми выводами и громогласными заявлениями их можно только вспугнуть. Но никак не разоблачить. Сосредоточься пока на главном. Попробуй задать какой-нибудь вопрос с двойным значением, вытянуть хоть что-то из Бессмертного. Только учти, даже если у тебя получится, это вовсе не будет обозначать, что ты узнал правду. К тому же он явно не желает быть откровенным, твой Блестящий друг! Но попробуй, попробуй, он, кажется, вошел во вкус, разговаривая с тобой.

– Попробуй… Я только этим и занимаюсь. Пробую найти хоть что-то важное и в то же время не потерять нить переговоров. Для начала нам нужно живыми выбраться из всей этой передряги. Правильно я понимаю задачу? А насчет всего остального, хочу, чтобы ты знал, – кроме тебя, я никого не посвящал в свои мысли.

– У тебя просто не было для этого времени! Про настоящего врага ты услышал только сегодня, сейчас. Так что пока будет лучше считать настоящего врага – выдумкой Бессмертных, а настоящего предателя, ты извини, Джокт, – твоей выдумкой. А там посмотрим…

– Хорошо. Последний вопрос, ладно? Ты только хорошо подумай, прежде чем ответить.

– Постараюсь.

– Балу, что бы тебя убедило, что явилось бы доказательством… Я не имею в виду чьи-то чистосердечные признания…

– Я понял. – Кистевой сервомотор скафандра коротко взвизгнул, и Джокт увидел, как крошится в пыль ни в чем не повинный подлокотник кресла в сжатом кулаке штурмовика. – Понял, Джокт. Только если все так, до признаний кое-кто не доживет. А доказательства… Давай попробуем все-таки добиться от Блестящего хотя бы кусочка правды?

– Правды о чем?

– Это мы сейчас решим. – Балу ослабил хватку, начав рассуждать вслух: – Во-первых, Джокт, нужно для начала определить почву, на которую можно опираться. Это значит, что мы не можем доверять ни единому слову Бессмертных. Мы не можем доверять даже самим себе, когда речь идет о переговорах в эфире. Пока я уверен только в том, что наш бункер достаточно надежно экранирован, иначе Бессмертные давно бы уже знали, как мы блефуем. Принимается? Тогда второе… Мы не должны делать никаких окончательных выводов, даже если Бессмертные прямо сейчас признают, что имеют лазутчика среди людей. Справедливо? Посеять недоверие к командованию – почти победа.

Джокт не спорил, молчаливо соглашаясь со всем, что говорил Балу. Вот только почва, как выразился штурмовик, больше походила на песок. Самое то место для построения замка фантазии.