Чужое счастье. Мой чужой монстр

Поняла, что от двух партизан я ничего путного не узнаю, и решила озадачиться поисками альтернативных источников знаний. Самым подходящим мне казался Лир, которого сейчас неизвестно где носили черти.

В комнату возвращалась с четким планом действий на завтра: допросить Лира об избрании, вплотную заняться изучением законов этого мира, конкретно — основ, касающихся магии, чтобы больше не попасть под влияние чар по незнанию. Третьим пунктом значились законы иераклионцев — нужно выяснить, могу я подать в суд на Ферузу или нет? Помимо русалки, не мешало бы поставить на место моих несостоявшихся мамаш. Ловко у них вышло, виден опыт. Я не злопамятная, просто не люблю, когда подлость кому-то сходит с рук.

В комнате меня ждал сюрприз — небольшая раковина, напоминающая красивый бледно-лиловый цветок розы, переливающийся внутри перламутром. Прочитав обнаруженную под ней записку, я задумчиво посмотрела на подарок.

Неожиданно.

Лир извинялся за то, что повел себя грубо, и сообщал, что в ближайшее время Феруза уедет из города.

Иллир

Я извинился, подарил Марине раковину, но легче не стало. Ярость становилась все сильнее, вместе с ней рос холод, вымораживающий разумную часть. Все же это была не случайность — тело выбрало ту, чье тепло утолит голод. Впервые выбрал не я сам. Как такое возможно? Марина — избранница Стена, она с ним связана, и хоть чар я почти не ощущаю, не могу определить, от кого и к кому тянется невидимая нить, как в других парах, однако она существует! Что будет с их связью, когда я начну утолять голод? О чем я вообще думаю? Марина не может быть источником. Не она. Стоило представить, что вытягиваю из нее тепло, как внутри все застывало от злости. Я не монстр, идущий на поводу своих инстинктов!

Выбирая девушек, я старался действовать осторожно, чтобы не навредить. Иногда это оказывалось трудно. Но я сдерживался, растягивал подпитку, выбирал самую спокойную девушку. А после помогал ей устроиться в жизни, прекрасно понимая: люди считают меня чудовищем и думают, что я творю с их дочерьми невероятные непотребства. Вначале я пытался их переубедить, потом плюнул. Проще потратить время и помочь островитянке, которую считают из-за меня едва ли не шлюхой, чем доказать ее родителям, что между нами не было ничего из того, о чем они думают.

Пять девушек вполне благополучно устроились в этой непростой жизни. Четыре из них тут же забыли о моем существовании и удачно вышли замуж, обосновавшись на островах, где обо мне слыхом не слыхивали. А пятой была Лила. Моя ошибка, ставшая избранницей брата.

Шестой вполне может быть Марина. Нет… сделаю все, чтобы этого не случилось.

Людям придется поторопиться.

Главу Совета мой ночной визит ничуть не удивил — уверен, стражи, с которыми служил, уже донесли о некоторых странностях в моем поведении. Так вышло, что, когда голод усиливался, я становился более раздражительным и нелюдимым, чем обычно. Меня злила постоянная слежка, но я понимал — это необходимость. Ведь ручной пастух монстров вполне может выйти из-под контроля и сам стать подобным им.

Глава еще утром связался с королем людей, и тот уже прислал три добровольные «жертвы». Девушки ждали меня в соседней комнате. Едва посмотрев на испуганные лица островитянок, я недовольно фыркнул — ни одна не подходила, слишком много страха. Таким бесполезно объяснять.

«Людям потребуется время, чтобы найти новых девушек, уверен, что выдержишь. Может, посмотришь еще раз?» — с надеждой проговорил глава. Две островитянки мешками свалились на пол, потеряв сознание. Он не собирался никого пугать, всего лишь поморщился, случайно показав треугольные зубы — особенность рода Белой акулы.

«Сам посмотри. И это мы в человеческом облике. Что с ними будет, если я обернусь?» — показал на третью девушку, незаметно отступающую к окну. Очевидно, ей было проще выпрыгнуть из окна пятого этажа, чем признать, что иераклионцы не опасны. И это самые храбрые!

Из дома главы я выходил злой, как барракуда. Успокоиться не получалось, решил разобраться с причиной переноса Марины к дому. Что за смертельная опасность могла угрожать смуглянке, что хранителю пришлось вытаскивать ее с острова?

Вызвав хранителя, я отправился следом за дельфином. У реки, кишащей пресноводными ящерами, нашел лоскут туники Марины на прибрежных кустах, по следам понял, что она от кого-то убегала. Вышел к поселку людей. Отыскать главного не составило труда. Сопоставив случившийся не так давно скандал и смуглянку, я чудом не убил старика.

Дальше действовал с удивительно трезвой головой. Инстинкты и разум требовали мести. Но я помнил, что ушлые недотопленные утопленницы и торговец пряностями действовали в рамках людских законов. Официально две твари сосватали «дочку» состоятельному островитянину, после заключения брачного договора он мог ее хоть убить, хоть подарить, хоть продать. И люди считают себя цивилизованными, а нас монстрами!