Чужое сердце или проклятуха поневоле (СИ)

Я уже забыла про это ненавистное прозвище. С момента, как мы покинули Институт, никто меня так не называл. Да и кому было? Хану? Пока я мысленно придумывала обидные шутки в адрес Вити, мы покинули гостиницу и вернулись на вокзал. В окошке справки Витя узнал то, что ему было нужно и мы отправились дальше. Хан всё это время невозмутимо сопровождал нас, изредка отвлекаясь на детские крики в стиле «мама, кабачка», «сябака» и «аф-аф». Вокзал оказался очень оживлённым местом днём для такой глуши, хотя я плохо представляла, где мы, так что может это и не глушь вовсе, а важный транспортный узел.

Первым местом, которое мы посетили, было отделение почты. Вот уж не думала, что мы окажемся тут сегодня. Открытки отправлять будем или письмо деду Морозу?

«Дорогой Дедушка Мороз, я в тебя не верю и до нового года ещё семь месяцев, но хочу попросить подарок сейчас, авансом. Сделай так, чтобы меня не убили, и я дожила до Нового года, а там уж, пожалуйста, и стишок на табуретке, и лучшая помада для бороды из столичного барбершопа, всё что хочешь, короче, только позаботься о моей сохранности».

Сколько писем я написала этому морозному деду, пока лежала в больничке, а сколько ещё ребята из моей палаты… так много, что хватило бы на книжку, естественно, с картинками, там же и рисунки были. Но, хоть мы все и получали подарки к Новому Году, не было среди них того, о чём все действительно просили. Я перестала верить сначала в добродушие и всесильность героя народного фольклора, а потом и в его существование. Но, после встречи с Пепи я готова пересмотреть свои выводы. Раз чумовые существуют, то бог знает, что или кто ещё может существовать. Мир кажется устроен намного сложнее, чем я думала раньше.

Пока я блуждала в воспоминаниях о днях, проведённых в больнице, Витя купил небольшую коробку и пачку газет. Оба моих телефона он забрал и выключил, достал из кармана свой и поступил с ним так же. Мне было поручено ответственное задание мять газеты и укладывать их на дно посылки. Витя завернул каждый гаджет в несколько слоёв бумаги, и когда бандероль уже наполовину была заполнена мусором, уложил поверх него наши гаджеты. Тут до меня дошло, что именно происходит.

— Витя! Отдай, — полезла было в коробку, но на моих запястьях сомкнулись тугие клещи мужских пальцев.

— Я куплю тебе другой, — спокойно ответил владелец руки, выдирающей у меня телефон.

— Да ты вообще знаешь, сколько он стоит, этот прошлогодний хайфон? — не сдавалась я.

— Не дороже твоей жизни, — ответили мне.

— Чтоооо? — при этих словах я растеряла всё: пыл, телефон и понимание происходящего.

Воспользовавшись моментом, Витя закрыл коробку и заклеил её предусмотренной при производстве полоской скотча на крышке. Его по-военному одетая фигура замкнула очередь из трёх человек, которые ранее с интересом поглядывали на нашу сцену. Я отошла от стойки в угол, где стояли старенькие креслица, напомнившие мне сидения в советском кинозале. Не исключено, что это они и были.Хан вальяжно направился ко мне и уже привычно распластался у ног. Подумав, я тоже присела. Только что я лишилась сразу двух хайфонов, и пусть один мне достался непонятно как, всё равно жалко оба. Да и как я вообще буду без телефона? Ни в интернет зайти, ни мессенджером воспользоваться, ни фото сделать… О боже, там же мои личные переписки, мои селфи из душа, моё всё, что никто кроме меня не должен видеть. Чёрт, чёрт, чёрт.

— Витя, стой!

Глава 14: чем дальше в лес, тем толще партизаны

Где ж я так накосячила в прошлой жизни? Ах да! Я же воровала детей и продавала их на органы, если верить чумовому. Что ж, тогда примерно понятно из какого рога изобилия на меня валится всё это овнище.

Витя отправил наши телефоны в Институт. Надеяться, что в мои переписки, фотки и приложения никто не сунет нос — бесполезно. Самое безобидное, что меня ждёт — шуточки Гены. Я могу не опасаться разве что только порно в истории поисковых запросов, в остальном — поводов для издевательств, презрения и заспинных шепотков в моём телефонe найдётся с горкой.

После почты мы отправились обратно на вокзал и там нас уже ждала заказанная моим спутником машина. Не такси, нет. Витя арендовал нечто отечественное и уродливое, виденное мной разве что в бюджетных фильмах про егерей. Внутри чудо-транспорта ожидаемо пахло бензином и моими несбывшимися надеждами на интересную командировку.

Нестерпимо хотелось начать курить папиросы без фильтра и ругаться матом, в каком-то фильме про отечественную войну один персонаж советовал так бороться со стрессом. В другом фильме про ту же войну курить не советовали, если не хочешь, чтобы снайпер наводил прицел по горящему в темноте огоньку. Я не хотела, как собственно и вонять табаком. Заднее сидение было застелено брезентом, на нём с комфортом разместился Хан. Насколько я знаю, собаки тоже не очень любят запах табака, так что вариант с папиросами не подходит ни разу.