Чужое сердце

Тимоха сидел, не шелохнувшись, в течение всего телефонного разговора. Неподвижным взглядом маленьких рыбьих глаз неопределенного цвета он наблюдал за тем, как толстые пальцы Хозяина сжимают запотевший стакан с виски, в котором было гораздо больше льда, чем напитка; как лоб его, обычно круглый, гладкий и туго обтянутый желтоватой от табака кожей, хмурится, собирая складки; как смешно шевелятся его брови и даже уши... Нет, никто в здравом уме не рискнул бы назвать Хозяина смешным, поэтому Тимоха отогнал от себя эти неподобающе веселые мысли и сосредоточился на столе. Этот стол черного дерева, массивный, с гнутыми ножками в форме львиных голов, являлся предметом особой гордости Хозяина. Тимоха никогда не мог взять в толк, зачем нужны такие дорогие, неудобные и, в сущности, совершенно бесполезные вещи? Кому необходим стол за двадцать тысяч долларов, который и сдвинуть-то в одиночку невозможно, если магазины ломятся от всевозможной мебели по вполне божеским ценам? Но Хозяин любит окружать себя такими вещами – сверхдорогими, редкими... и ненужными. А эти картины на стенах? Неужели нельзя купить нормальную картинку с каким-нибудь лесом, речкой, морем, на худой конец – вон на Невском любой художник помер бы от счастья, случись Хозяину купить у него парочку «шедевров»! Вот что, например, изображено на огромной картине, висящей прямо над столом – так низко, что того и гляди долбанет Хозяина прямиком по темечку? Не то баба голая, не то мужик, но с большими сиськами и... в кандалах, что ли? Нет, решительно, Хозяин – человек загадочный, решил для себя в очередной раз Тимоха.

Как раз в этот момент Хозяин повесил трубку и сделал внушительный глоток из своего стакана. Тимоха сглотнул слюну: ему не по карману даже четверть той бутылки, из которой тот наливает себе пойло!

– Тимоха, это твои ребята за Доктором следят? – рявкнул Хозяин.

– Да ты что, Боб? – удивился тот. – Приказа ж не было!

– То-то и оно, – пробормотал Хозяин, поднимаясь со своего кресла. Что, надо сказать, далось ему не без труда: даже самое широкое, сделанное на заказ кожаное кресло едва вмещало эту задницу необъятных размеров! Пройдясь вразвалочку по кабинету от письменного стола до бильярдного, расположенного у противоположной стены, Боб остановился у большого арочного окна и уставился на улицу, где в преддверии хорошего дождя постепенно темнело утреннее небо.

– Значит, не твои ребята? – задумчиво проговорил он. – Это плохо, Тимоха... Очень плохо!

– А че такое, босс? – опасливо поинтересовался парень. – Может, надо...

– Надо, Тимоха, надо, – закивал Хозяин. – Только вот я еще не решил, что именно. Если этот сопливый доктор разболтается, то у нас появятся большие, нет – просто огромные проблемы. А нам это не надо, верно?

– Верно, босс! – подобострастно ответил Тимоха.

– Так вот в чем вопрос: нужен нам это доктор?

Верный боевик Боба, проведший с ним последние после отсидки пять лет, вопросительно посмотрел в глаза Хозяину. Он не привык думать самостоятельно – Боб ценил его вовсе не за широту мыслей, а за то, что по первому требованию Хозяина Тимоха, словно хорошо выдрессированный пес, готов был сорваться с места и отправиться по следу того, на кого укажет толстый палец начальника. Две пары глаз неожиданно встретились – маленьких, по-рыбьи прозрачных и невыразительных, и темно-карих, пронзительных и жестких. Эти двое понимали друг друга без слов.

* * *

– Благодаря Вике мы проверили список спонсоров «Шага в будущее», – говорил Лицкявичус, когда мы в очередной раз собрались в офисе ОМР. Дело было вечером, и все мы порядком устали, но никто прийти не отказался: все горели от нетерпения, желая получить последнюю информацию, явился даже Леонид. Только Никита не пришел, потому что было решено ему ничего не говорить, иначе он приполз бы прямо с больничной койки, а Олег просто прибил бы меня за такие «художества» своего пациента.

– Это не моя заслуга, – покраснела девушка. – Шилов...

– Да знаем, знаем, – поморщился глава ОМР. – Он молодец, хорошую идею подал. Мы ведь сразу запросили эти списки по официальным каналам и получили их, но тогда не знали, что следует искать.

– И что же вы обнаружили? – нетерпеливо поинтересовался Павел.

– Среди спонсоров уже в течение нескольких лет значится одна дама по имени Инна Леонидовна Сорина. Кстати, должен довести до вашего сведения следующее: год назад «Шаг в будущее» из просто частной клиники превратился в акционерное общество.

– И что это меняет? – спросила Ивонна, по обыкновению элегантная, в темном брючном костюме и белой блузке, свежая, словно и не провела весь день на работе, общаясь с больными детьми.

– А то, что пятьдесят один процент акций этого ЗАО принадлежит все той же Инне Сориной, безработной, двадцати семи лет от роду, – ответил Лицкявичус.

– Безработной? – переспросил Кобзев. – Она сначала являлась спонсором клиники, а потом выкупила контрольный пакет?

– Может, она – вторая Перис Хилтон? – хмыкнула я.

– Нет, – покачал головой Лицкявичус. – Она – не Перис, она – гражданская жена некоего гражданина Григория Ильича Бобричева...