Чужой

Хвоста не было, по крайней мере никто мне вслед не стрелял. Тут еще и повезло тем, что дорога из лагеря в расположение дивизии также была в этом направлении. Может, те, кто меня и видел, не придали значения отъезду машины командира. Олег ждал с тремя лошадьми и очень удивился количеству пленных.

– Мы чего, пешком пойдем?

– Садись за руль, фар не включай, жми прямо, как на карте показывал, помнишь?

– А ты куда?

– Есть еще идейка, пока рядом, не могу не воспользоваться. Догоню на лошади. Все, с богом. Если что, дуй прямо в Красновичи, там наши.

– Я на выходе из леса тебя подожду. Если раньше не застряну.

– Не должен, тут по окраине снег совсем не глубокий, давай, жми!

Я бегом припустил обратно в лагерь. Здание склада боеприпасов находилось на другой стороне от штаба, пришлось пробежаться. Между тем в самом лагере уже поднимался переполох. Остановил одного танкиста, что пробегал мимо, и спросил.

– Что случилось, унтер-офицер?

– Говорят, партизаны напали, перебили весь штаб и ушли! – танкист, явно пересрав через край, рванул дальше, а я к складу.

Охрана – четыре солдата, пулемет за мешками с песком. Но я по широкой дуге обходил здание и оставался невидим для них. Высунувшись из-за угла, вновь метнул оба ножа с разницей в секунды, на этот раз попав так, как хотел. Выхватив пистолет из кобуры, я приказал вскочившим немцам лечь. А их и было-то теперь только двое. Обоим по голове рукоятью, благо уже лежали, затем добить ножом, который уже выдернул из убитых ранее. Черт, много потратил времени, чтобы найти ключи от склада. Забыл сказать, фрицы под склад вырыли землянку, а сверху построили небольшой сарайчик из тонких бревен, амбарчик такой, но вот ворота и замок повесили нехилый. Наконец попав внутрь, принялся искать взрывчатку, она тут точно была, сам здесь брал, чтобы землю под блиндаж рвать. Найдя, достал отрезок шнура, что также находился на складе, и, отмотав кусок в метр, запалил его. Как бежал прочь, не помню. В сотне метров от склада у меня стояла лошадь, на которую я взлетел как ветер. А еще вчера делал это с трудом. Эх, как я скакал… Будённый бы точно лайк поставил!

Рвануло, когда я миновал овраг и устремился по колее бэтээра. Лошадка шла легко, даже непривычно было. Радость оказалась недолгой, уже через километр, может полтора, я вдруг вылетел на застрявший бэтээр. Да уж, смешно было мечтать, что мы вот так просто сможем выбраться.

– Олежка, ты там живой? – окликнул я друга, заметив того, пытающегося лопатой разгрести снег под «гуслями» бэтээра.

– Да блин, – выругался Олег, – чуть живой!

«Ганомаг» сидел прочно, слегка накренившись. Тут, видимо, овраг или ручей был, Олежка в него и влетел одной «гуслей», вот и застрял. Немудрено, в полной темноте.

– Да бросай эту хрень, хорошо хоть лошадей догадался привязать, а не отпустил!

– Так их всего три, а нас пятеро, – растерянно заявил мой друг.

– Пехом пойдем, этих козлов грузим, и валим отсюда.

– Это ты там погром устроил? Зарево было видно.

– Пошумел немного, больно много фрицы снарядов припасли.

– Я уж думал, ты там весь танковый полк в одиночку громишь.

– А, хрен с ними. Я вот думаю, что эта ходка, точнее наша жизнь у врага, последняя. Не хочу больше к ним, пусть на хрен в окопы списывают. У меня уже нервы ни к черту…

– Тебе еще есть куда стремиться, на мою башку глянь! – указал, сняв пилотку, себе на голову Олег. Да уж, он вообще уже седой как лунь.

– Давай грузиться, а то еще погоню отправят!

– Ты ранен? Давай скорее посмотрю! Тут у фрицев в бэтээре где-то аптечка была, я точно видел.

Рана действительно оказалась неопасной. Пуля, выпущенная хоть и почти в упор, прошла сквозь рукав шинели и здорово ободрала плечо, зацепив вскользь косточку. Боль, конечно, была, куда без нее. Но пока я был на адреналине, не чувствовал ее. Теперь же шел отходняк и стало как-то тошнотно. Мой товарищ обработал мне рану, аптечка и правда была, причем хорошая, и, закончив перевязку, продолжили наше занятие.

Насколько смогли быстро, мы погрузили немцев на лошадей и поперли вперед, на восток. Где-то там, совсем уже рядом, были наши войска, надеюсь, все получится. Лес становился реже, соответственно, снегу было все больше. Тяжко идти, да еще и не видно ни хрена. Лошади похрапывают, а больше и звуков нет. Лепота. Как по заказу, еще и потепление небольшое было. Последние три дня все к этому шло, сейчас градусов пять всего, по сравнению с недавними морозами под двадцатник – жара.

– Как-то хреново фрицы карту составляли, – заметил Олег, когда мы вышли на заснеженное поле, оставив лес позади.

– Блин, мы чего, сбились, что ли? Вроде четко шли, ты ж меня знаешь, я редко в лесу ошибаюсь, – я как-то даже растерялся.

– Наверное, забрали все же куда-то в сторону. Чего делать будем, светает уже.

Это точно, время семь утра, скоро солнце встанет, а там… Авиация у немцев хорошая и близко находится. Найдут, и пипец. Одна надежда на погоду, облачность сейчас очень плотная.

– Давай назад к лесу, будем прятаться. С воздуха мы как на ладони. Я там елки серьезные видел, под ними и лошадей можно скрыть.