Чужой. Чужие. Чужой-3

Сначала проверялась бронезащита — нет ли на ней трещин или вмятин. Затем проверялись специальные боевые ботинки, способные противостоять любым сочетаниям погоды, коррозии и зубов. Вещмешки, обеспечивавшие возможность существования хрупкого человеческого существа в любой враждебной среде без дополнительной помощи в течение месяца. Жилеты, предохранявшие от резких толчков во время приземлений или передвижений по трудной местности в районе наступлений. Шлемы, защищающие череп, и щитки, защищающие глаза. Наушники для связи с модулем, с бронетранспортером и с теми, кому придется охранять тебя сзади.

Когда все было готово и проверено, вся эта операция была повторена сначала. А когда и это было закончено и оставалась еще минута—другая, то проверялась работа соседа.

Эйпон расхаживал взад-вперед мимо своих людей, ненавязчиво контролируя их, хотя хорошо знал, что в этом нет необходимости. Он твердо верил в ту школу, что прошли его подопечные, одним из главных принципов которой был: «не было гвоздя — подкова пропала». Подошло время бросить на все последний взгляд. Иногда мелочи играют трагическую роль в судьбе.

— Девочки, пошевеливайтесь! Приступаем к операции. Пошли, пошли. Вы и так долго спали.

Разбившись на пары и тройки, все направились к модулю, возбужденно болтая. Эйпон мог построить своих людей и заставить их шагать в ногу, но не стал — его люди такими мелочами не занимались. Сержант с удовольствием отметил про себя, что новый лейтенант уже во многом разобрался и помалкивал. Негромко переговариваясь, они вошли в модуль без флагов и звуков фанфар. Гимном им служил ряд затасканных привычных ругательств, которыми обменивались и мужчины, и женщины — люди, готовые бросить вызов смерти. Эйпон понимал их. Как известно всем пехотинцам на протяжении нескольких тысяч лет, в смерти нет ничего благородного. Только раздражающая окончательность.

Оказавшись в модуле, десантники гуськом направились в бронетранспортер. Машина двинется вперед в то самое мгновение, когда челнок коснется Земли. Транспортер предназначался для довольно суровых передвижений, но десантники не были неженками.

Когда все взобрались на борт, двери модуля закрылись, прозвучал клаксон, оповещая о начале разгерметизации грузового отсека. Замигали предупреждающие огни.

Десантники расположились двумя сплошными радами, между которыми оставался проход. Радом с солдатами в их неуклюжей амуниции Рипли чувствовала себя маленькой и беззащитной. Ведь к ее форме добавились только летный жилет и шлем с устройством связи. Оружия никто не предлагал.

Хадсон был слишком возбужден, чтобы спокойно сидеть, С округленными глазами он шнырял по проходу, своими хищными движениями напоминая кошку на охоте. Одновременно он извергал из себя полубессвязный словесный поток, укрыться от которого в ограниченном пространстве не было никакой возможности.

— Я готов. Готов встретиться с ним. Выяснить, что это такое. Это окончательно. Эй, Рипли.

Она равнодушно взглянула на него.

— Не беспокойтесь, милая леди. Я и моя команда убивающих машин защитят вас. Поверьте.

Он похлопал по вспомогательного орудию, установленному у них над головой, стараясь не задевать спускового механизма.

— Лазерное орудие индивидуального прицеливания. Разве не умница? Трах! Этим малышом можно поджарить полгорода. К тому же у нас имеются тактические ракеты, плазменные импульсные винтовки. У нас есть звуковые электронные орудия. У нас есть ножи…

Хикс поднялся, сгреб Хадсона и рывком посадил на пустующее место. Его голос прозвучал тихо, но убедительно.

— Прекрати это.

— Хорошо, Хикс, — неожиданно послушался Хадсон.

Рипли кивнула капралу в знак благодарности. Молодое лицо, старые глаза, подумала она, рассматривая его. Должно быть, успел немало повидать на своем веку. Может быть, даже больше, чем ему хотелось бы. Она ничего не имела против тишины, наступившей после монолога Хадсона. Это была почти истерика. Она не хотела бы выслушивать это и дальше. Капрал наклонился к Рипли.

— Не обращайте внимания на Хадсона. Ни на кого из них не обращайте внимания. Они все такие в замкнутом пространстве.

— Если он так же хорошо стреляет, как работает языком, то, возможно, мое давление снизится до нормы.

Хикс усмехнулся.

— Не беспокойтесь насчет этого. Хотя Хадсон — компьютерный техник, но он — специалист по части ближнего боя. Впрочем, как и все остальные.

— Вы тоже?

Он откинулся обратно на сиденье:

— Я здесь не потому, что хотел стать поваром-кондитером.

Затарахтели моторы. Модуль накренило, когда он выдвинулся из грузового отсека и повис на подвесках.

— Эй, — проворчал Фрост. — Кто-нибудь проверял замки у этого гроба? Если они не закреплены, мы можем шлепнуться на дно челнока.

— Спокойно, лапушка, — сказала Дитрих. — Проверено мной. Нам ничего не грозит. Этот шестиколесник никуда не денется, пока мы не поцелуем землю.

Во взгляде Фроста появилось облегчение.