Чужой для всех. Книга 2

Иосиф Виссарионович Сталин сидел за рабочим столом в кабинете на ближней даче в Кунцево и сосредоточенно читал лежащий перед ним документ. По мере прочтения докладной записки, представленной накануне Берия, его лицо серело, глаза становились колкими, злыми. — Мерзавцы! Что задумали?! Третью мировую войну хотят развязать! — жестко произнес он вслух и, закрыв папку темно-бордового цвета с тесненной звездой и грифом 'совершенно секретно', поднялся из-за стола. Чуть подрагивающими руками набил табаком из папирос 'Герцеговина Флор' трубку, достал из кармана спички, разжег ее. Раскурив трубку, делая небольшие затяжки, он стал медленно прохаживаться по кабинету. Шаркающие, почти неслышные шаги вождя по плотному, ручной работы, иранскому ковру и больше ни звука. В эту минуту Сталин находился в глубоком раздумье.

Был поздний вечер, но для Сталина это было только послеобеденное время. Ложился спать он, как правило, под утро. Каждый раз ему стелили на разных диванах, на каком — он указывал сам.

— Шторы обрезаны до батарей, его хитрость, враг за ними не спрячется, — подумал вождь, остановившись у окна. Давнишняя навязчивая мысль о возможном покушении заставляла его находиться в постоянной настороженности, регламентировала его образ жизни. — Да и откуда врагу здесь взяться? 170 человек офицеров госбезопасности охраняют дачу, причем охрана есть у каждого окна, имеется шесть постов, двойной забор, телефонная связь. Муха не пролетит без внимания органов госбезопасности, не то-что пройдет незаметно враг....

... Однако можно ли верить этому немцу? — Сталин задал себе мысленный вопрос, отгоняя появившуюся тревогу. Выпустил колечко дыма. Представил образ немецкого офицера, ему показывали его фото, вспомнил о Дедушкиной Вере с ребенком. — Надо же, фамилию запомнил — Дедушкина. Теплая фамилия, надежная. Девушка красивая, а дочка белесая, как отец.... — Мимолетно появился образ маленькой дочери Светланы. Он вспомнил, как здесь, на даче в 35 году кружил ее на руках.... Глаза Верховного Главнокомандующего потеплели...

— И все же, можно ли верить сведениям немца? — Сталин вновь вернулся к мучащему его вопросу. Второй раз он сталкивался с непонятными вещами, связанными с чертовщиной, магией, с предсказаниями немецкого разведчика. — Подумать только, — усмехнулся сквозь усы он, — этому Ольбрихту приходит голос и говорит о том, что будет происходить в будущем. В мае голос раскрыл секреты об операции 'Багратион', тем самым чуть не сорвал им план его осуществления. Теперь голос предупреждает о готовящейся третьей мировой войне. Причем, инициатором войны выступает Англия, их союзник, в лице самого Черчилля. В это трудно поверить, тем более представить, что такое может произойти. Но голос первый раз не ошибся. Почему может быть ошибка в этот раз? По замыслу готовящейся операции 'Немыслимое' третья мировая война должна начаться 1 июля 1945 года внезапным ударом объединенных сил англосаксов по Советскому Союзу.

Как поступить, чтобы не навредить себе, не разругаться с союзниками, искусственно не подтолкнуть их на военный конфликт? — Сталин подошел к большому полированному столу, на котором была разложена карта боевых действий советских и союзнических сил. Фашистская Германия была окружена со всех сторон. На Западном фронте немецкие дивизии сдерживали англо-американцев по линии Зигфрида. -Конечно, Красная Армия, имея более одиннадцати миллионную армию, справится сама с врагом. Но союзники оттягивают значительные силы фашистов, разгромить сообща их легче. Как же поступить?

Колоссальное противостояние должно завершиться разгромом и полной капитуляцией нацистской Германии. Уже разрабатывается Берлинская операция. А здесь, как обухом по голове, предсказание о новой войне. Если это правда, то предательство со стороны союзников чудовищное, немыслимое. Даже операцию назвали этим словом — 'Немыслимое', — Сталин скривился. — Прямолинейное англосаксонское мышление. Но сбрасывать со счетов хитрость Черчилля нельзя. Он всеми фибрами души ненавидит Советскую Россию. От него можно ожидать всего, даже этой войны. — Рассуждая таким образом, Сталин все больше склонялся к ответу, что представленный документ немецкого разведчика не провокация. -Но какое коварство!!!

Нужно все взвесить, посоветоваться с товарищами и принять решение. Верное решение, — подытожил мысленный разговор с самим собой Иосиф Виссарионович и подошел к небольшому столику, где стояли телефоны правительственной связи. Поднял трубку, где на аппарате под прямоугольным целлулоидом находилась бирка с надписью 'Кремль'. — Товарищ Поскребышев, — тихо, но с характерной хрипотцой в голосе, обратился он к своему бессменному секретарю: — Пригласите ко мне на десять часов вечера членов Ставки Верховного Главного Командования.... Нет, не всех, сокращенный вариант. Пусть приедет также начальник Генерального штаба товарищ Василевский. Я жду.... Товарищу Берия, я сам позвоню.... Шапошников болен? Жаль...