Чужой: Эхо

Она ничего не ответила. Ей и не нужно. Вина написана на ее лице столь явно, что ее за версту видно.

Кора точно все поняла. Она была в шоке. Она держала пистолет обеими руками, не отводя его от матери.

– Ванная слева от кухни, Оливия, – сказала она. – Пойди умойся, и мы решим, как быть дальше. Я за ней пока присмотрю.

Нечестно просить Кору держать собственную мать на мушке. Все, что случилось сегодня – нечестно. Но я кивнула, неловко чмокнула ее в щеку и сказала:

– Скоро вернусь.

И пошла в ванную. Ничего другого мне не оставалось.

Глава тринадцатая Кровавые разводы

Ванная комната в доме Коры меньше, чем у нас, но это единственная разница. Так-то здесь был и душ, и складная ванна, и целых две раковины, и зеркало до потолка. Я пялилась на собственное отражение. То еще зрелище. Смотреть грустно.

Кто эта девушка в зеркале с криво обрезанными волосами и кровью на лице? Левый глаз заплыл, нос свернут набок, на скуле ссадина. Выглядит круто. Ее, конечно, побили, но не сломили.

С такой можно и в разведку пойти.

Я взяла губку из стопки между раковинами, открыла воду и стала оттирать пятна засохшей крови с лица и шеи. До носа было больно дотрагиваться. Еще сильнее болела щека. Забавно: я даже не замечала ту ссадину, пока не прикоснулась к ней.

Я многого не понимала до сих пор. В случае с Виолой я всегда предполагала, что у меня будет время подготовиться к ее уходу, что я распознаю симптомы заранее. А потом мама сказала, что я потеряла ее так давно, что едва ли об этой утрате помню. Порой такие переживания сопровождаются амнезией – страдания, вместо того, чтобы отпечататься в мозгу навсегда, мирно ускользают в пропасть забвения.

Хотела бы я, чтобы так произошло со всем пережитым сегодня. Хотела бы я просто проснуться завтра в своей постели, не имея ни малейшего представления о том, что что-то не так. Хотела бы я просто флиртовать с Корой, драться с Мишелем, любить свою семью и больше никогда не переживать ничего подобного.

Красная от крови вода стекала с моего лица в раковину. Я подняла голову и снова взглянула на себя. Синяки никуда не делись. Кровь на волосах окрасила их в цвет загрейского неба. Я выглядела так, будто прогулялась по преисподней. Ну так оно и было, если подумать.

Если я хочу вернуть Виолу, мне придется повторить эту прогулку. И я готова к бою.

Отключив воду, я сняла мамин рюкзак, села на корточки и расстегнула молнию. Странно и почти что стыдно заглядывать внутрь здесь, в ванной, за запертой дверью в чужом доме. Я будто что-то от кого-то прятала. Да так оно и было. Может быть, мне нужно немного приватности. Всего минутка, чтобы почувствовать, что мама – это родной мне человек, а не великий ксенобиолог и не окровавленное тело, которое я вижу каждый раз, когда закрываю глаза. Может быть, так…

Может быть, таков мой способ выразить скорбь. С этой мыслью я сунула руку в рюкзак и начала извлекать его содержимое на свет божий.

Проведя пальцами по швам на ткани, я нащупала имя, вышитое зеленой нитью на сером полотне: «К. ШИПП».

Когда я увидела ее имя, мне стало немного легче. Моя мать выживала, когда ходила с этим рюкзаком по Загрею, и умерла, отдав его мне. Может быть, это своего рода талисман на удачу. Я совсем не суеверная, но сейчас удача мне бы не помешала.

В сумке оказался пистолет. Настоящий боевой пистолет крупного калибра, с рукоятью, рассчитанной на ладонь чуть больше моей. Помню его по поездкам в тир с мамой. Отдача у него о-го-го, но все же не такая сильная, как можно ожидать, благодаря хитроумной конструкции. Я не очень разбираюсь в оружии, но мне оно и не нужно. Заряжать умею – уже хорошо.

Еще в рюкзаке я нашла папку, набитую настоящей бумагой в пластиковых файликах. Эта находка кажется анахроничной, неуместной, но, просмотрев бумаги, я поняла: передо мной своего рода руководство пользователя на Виолу. Оценочные спецификации, цены на последующие апгрейды. У меня в руках – самая настоящая инструкция к ее жизни и судьбе. Инструкция, с помощью которой сестра могла бы продолжать расти вместе со мной – само собой, если бы захотела. На форзаце папки я обнаружила несколько съемных носителей, прикрытых клапаном, который защищал их от электромагнитного излучения, например, разрядов электрошокера. Готова спорить, там записана все та же информация, что и в этих бумагах – просто в машиночитаемом формате.

Слезы наворачивались на глаза, графики и схемы поплыли перед глазами. Мои родители готовились к сегодняшнему дню так долго… даже не знаю, сколько. Но ведь они не ожидали, что их съедят неизвестные науке чудовища с украденного исследовательского судна. Никто подобное не в силах предречь.