Чужой: Изоляция

– С внешней обшивки. Я могу выйти из корабля и просверлить в обшивке дыру. Там вакуум, так что никто меня не услышит, а из-за конструкции переборки по ней дойдет разве что слабая вибрация. Когда я закончу, воздух выйдет из оружейной, и они потеряют сознание.

– А потом умрут, – заметил капитан. – Они еще не заслужили смертный приговор.

– Нет, но вы в это время можете ломать код.

– Не получится, – Розендо покачал головой. – Как только ты проделаешь дыру, сработает аварийная герметизация.

– Получится. Рипли права, – сказал Стендинг. – Одной из девяти задач, до которых Каханануи и Го еще не добрались, была починка системы герметизации левого борта. Сейчас она выключена.

– Что ж, тогда принято, – Розендо улыбнулся. – Похоже, у нас есть план. Рипли, бери дрель и надевай скафандр. Стендинг, давай займемся кодом.

Изображение переключилось на вид с внешней камеры левого борта. Человек в скафандре – по виду Аманда не могла точно сказать, кто именно, но это должна была быть ее мать – полз по обшивке.

– Почти на месте, Рипли, – голос принадлежал не Стендингу и не Розендо, так что, видимо, говорил еще кто-то из членов экипажа. – Еще примерно два ярда.

– Спасибо, Вентура, – ответила Рипли, проползла чуть дальше и остановилась. – Здесь нормально?

– Да, годится. Начинай сверлить.

Рипли вытянула из пояса скафандра страховочный трос и закрепила на одном из поручней. Затем она достала из сумки дрель. Поняв, что за этим последует, Аманда промотала видео до момента, когда Рипли закончила сверлить дыру в обшивке.

– Готово. Возвращаюсь.

– Хорошо сработано, Рипли, – сказал Розендо. – Мы уже дважды сломали код, но Го успевал ввести новый, прежде чем нам удавалось открыть дверь. Продолжаем – скоро у него голова начнет кружиться.

Включилась камера в коридоре возле оружейной. Розендо и Стендинг стояли возле двери. Они были одеты в скафандры, но без шлемов, которые держали под мышкой. Над пультом склонилась женщина.

– Как идет, Гриднева?

– Почти закончила, сэр.

Стендинг взглянул на Розендо.

– Хотите, я сам ей скажу на этот раз?

Розендо пожал плечами:

– Не поможет, но почему нет.

Стендинг повернулся к Гридневой.

– Не нужно обращаться к нам «сэр», Гриднева, мы не в армии.

– Как скажете, сэр, – Гриднева выпрямилась и ухмыльнулась. – Готово. Новый код – ноль-пять-ноль-два.

– Хорошая работа. Убирайся отсюда и запечатывай отсек.

– Слушаюсь, сэр.

Гриднева повернулась и вышла из поля обзора камеры. Через несколько секунд Аманда услышала характерный звук закрывающихся переборок, хотя и не могла их увидеть. Розендо и Стендинг надели шлемы, и старший помощник подошел к консоли на противоположной от двери стене.

– Переборки опущены. Выравниваю давление.

На несколько секунд все прочие звуки заглушил громкий свист. Когда он стих, Стендинг продолжил:

– Давление выровнено.

Розендо ввел код, и дверь отъехала в сторону. Каханануи и Го лежали на полу.

– Отнесем их в лазарет.

На экране снова появился Розендо, продолжая доклад:

– Каханануи и Го находятся под стражей в лазарете «Сотилло» – им оказывается помощь после длительного кислородного голодания. Объявляю благодарность старшему помощнику Стендингу, навигатору Гридневой, уорент-офицеру Рипли и штурману Вентуре за их помощь в подавлении мятежа. Команда готова дать дальнейшие показания по требованию.

На этом видео закончилось, и на экране возникло меню. Аманда смотрела на него почти минуту, а затем снова запустила отчет матери. Прежде чем отправиться спать, она прокрутила его семь или восемь раз.

На следующий день Аманда взяла кофе и отправилась в офис Мендес. Она собиралась принять предложение начальницы, хотя это и означало урезание зарплаты на два-три месяца – особенно с учетом того, что ей все-таки требовались деньги, чтобы платить за еду и аренду.

– Поздравляю, инженер-техник Рипли, – с ухмылкой ответила Мендес. – Похоже, хватит и одного месяца.

От удивления Аманда подавилась кофе и закашлялась на несколько секунд.

– Прошу прощения? Инженер-техник?

– Звонила Цзяо. Говорит, никто и никогда так хорошо не чинил вездеходы, так что она даже приплатила сверху в благодарность. Так что черт с ним, я тебя повышаю. И это значит, что ты сможешь купить регистратор за четыре недели – и тогда узнаешь, наконец, что случилось с твоей матерью.

Месяц спустя поздно вечером Аманда вошла в кабинет Мендес.

– Чем могу помочь, Рипли?

– Только что закончила ремонт отражателей, так что денег должно хватить на то, чтобы заплатить за регистратор с «Ностромо».

– Отлично! Он у меня дома, но завтра я его тебе принесу.

– Дома? – уточнила Аманда.

– Да.

– И вы отдадите мне его завтра?

Мендес усмехнулась.

– Разумеется, ты ведь мне за него заплатила.

– Замечательно.

В кабинет вошли трое мужчин в форме лунной полиции и женщина в костюме.

– Какого черта? – сказала Мендес.

Женщина в костюме тронула пальцем жетон у себя на поясе.

– Детектив Несса Фолами, отдел лунной полиции по борьбе с мошенничеством.

– Мошенничеством? – Мендес злобно уставилась на Аманду. – Какого дьявола ты творишь, Рипли?