Чужой космос: миссия на Элледию (СИ)

Двери лифта открылись, и Серов первым вышел в широкий и высокий коридор, освещавшийся лампами искусственного дневного света. Виктор окинул его взглядом, не упуская ни одной мелочи: «Здесь чисто».

Они двинулись по коридору.

Серов был готов к тому, что атаковать их могут в любую секунду, а значит, нельзя позволить застигнуть себя врасплох. Противник изощрен и хитер, методы его борьбы неизвестны и цель, судя по всему, он попытается достигнуть любыми способами. Нам бы только дойти до грузового отсека, думал полковник, а там уже свобода.

Виктор на какое-то мгновение увидел ситуацию со стороны: он пробирается по своему же кораблю и с винтовкой в руках, надеясь не превратиться в безвольный манекен, подчиняющийся чужому разуму. Есть в этом какая-то своеобразная ирония. И в другой раз его, это, возможно, даже бы позабавило, но не сейчас, — слишком все было реальным. Мог ли он предположить это неделю назад? Еще пару дней назад Серов надеялся, что наконец-то проведет отпуск вместе с семьей, а сейчас пытается не стать вожделенной добычей высокоразвитых паразитов.

Но Виктора не собирался так просто сдаваться и отступать, и эти твари серьезно просчитались, если надеялись, что блицкриг принесет им результат. Некоторые в свое время уже пообломали зубы, пытаясь справиться с полковником, и эта нечисть не должна стать исключением. Пока еще есть нормальные люди, есть и надежда на победу. Правда, цена за нее может оказаться высока.

Однако Серов не в первый раз рисковал жизнью. Это всегда была частью его работы. Если ты служишь в армии, значит, надо быть к этому готовым. Ты защищаешь чью-то жизнь и подвергаешь риску свою. Как офицер, немало повидавший, он ясно понимал, что может оказаться в ситуации, когда ему придется ходить по лезвию.

Потому что он отправлялся в глубокий Космос...

Космос, бесконечный, холодный, подчас не знающий жалости и не прощающий ошибок, а законы его — суровы. Поэтому, возвращаясь домой, спейсары понимали, что в следующий раз все может сложиться иначе — век солдата часто бывает недолог. Но они снова уходили туда, в бесконечные темные глубины, туда, где они были нужны, где требовался их опыт, военное искусство, умение сражаться и выживать. Потому что от них зависели благополучие и спокойствие человечества, неприкосновенность и независимость его территорий. К сожалению, обыватель не часто задумывается, какой ценой достается мир над его головой...

Сам Виктор отдал бы свою жизнь, чтобы не позволить этим паразитам вырваться с Элледии и добраться до Объединенной Территории и других обитаемых миров. Он не видел никакого пафоса или героизма в своем решении. Он всегда знал, что в любой военной операции есть риск потерять свою жизнь. Это вдалбливали им еще в академии. Другое дело, что нужно стремиться выполнить задачу и все-таки постараться выжить.

«Не лезь на врага с ножом, если он вооружен винтовкой. Инстинкт самосохранения должен стать твоей второй натурой. Но если придется защищать то, во что ты веришь, или то, что дорого тебе, — свою галактику, например, — это может стоить того, чтобы отдать свою жизнь». Так сказал когда-то Серову один известный генерал, и он запомнил эти слова.

Глава 31

Полковник и остальные спейсары добрались до места пересечения двух коридоров и остановились.

— Идем прямо, — сказал Серов. — Если они не выставили охрану у грузового отсека — то мы на свободе.

— Ундент, что будем делать, если их человек десять, пятнадцать? — спросил Панин.

— Уничтожим блокиратор и сразимся с ними.

— И станем героями, — ухмыльнувшись, пробасил Щербаков и стиснул в кулачище винтовку.

— Что может быть лучше для десантника, чем храбро умереть на своем корабле? — пошутил Ирвинг, однако Виктор видел, что умирать-то ему вовсе не хочется.

— Отставить болтовню. Мы пока в игре.

Они пошли дальше по техническому коридору.

Вскоре они добрались до конца и уперлись в тяжелую дверь темно-зеленого цвета. На ней стояла надпись: «Грузовой отсек 1». Охраны и здесь не оказалось.

— Пока все неплохо. — Серов коснулся пальцем кнопки и дверь, подчиняясь автоматике, неслышно ушла в стену.

Грузовой отсек занимал громадную площадь, и в нем было довольно прохладно.

Виктор решил не включать освещение и действовать в полутьме. Он осмотрелся. По бокам вдоль стен была закреплена различная техника: два робота-истребителя, скутеры, два танка и три бронемашины. Еще здесь хранилось немалое количество всевозможных боеприпасов, упакованных в бронеящиках.

— Где же корабль, ундент? — спросил Панин.

— В специальном отсеке. Я займусь им, а вы рассредоточьтесь и не спускайте глаз с выходов.

Ирвинг, Панин и Щербаков заняли позиции, а Серов поспешил к дальней стене, выглядевшей монолитной — но именно за ней и скрывался спецотсек. Виктор мысленной командой сообщил код приемному устройству.

— Код подтвержден, — сообщил биокомпьютер.

Часть стены отодвинулась в сторону, и перед Виктором открылась ниша, в которой находились три штурмовика «Альбатрос» ДЛ-7. Они были закреплены друг над другом и удерживались металлическими захватами.