Чужой мир: Альтернатива

Я быстро переоделся в темную одежду — черные штаны и темно зеленую рубашку с большой заколкой в виде звезды. Рубашку я позаимствовал из вещей Юлия. Сюрприз ему будет утром. Сделал легкую разминку чтобы разогреть мышцы. Заткнул бочонок затычкой и подхватив его под мышку вышел за дверь.

Что хорошо в средневековом интерьере это то что мне можно ночью становиться фактически невидимым. Свечи в подсвечниках на стенах дают мало света. Нет камер, нет контроллеров движения — красота. На самом еле из памяти Демидова я знал, что существует ряд магических артефактов выполняющие эти функции. Но зачем их устанавливать в детском доме? На питании здесь не воровали, боялись проверок, значит украли на другом — на безопасности.

Я прокрался незамеченным вдоль коридора со спальнями и остановился у узкого отростка который вел в ванные комнаты. Оттуда доносились тихие голоса. Предвкушают расправу? Ну-ну.

Поставил бочонок в тень — подожди чуть-чуть, и изобразив из себя пьяного вошел в комнату. Полусогнутые ноги, отсутствующий и остекленевший взгляд. Оскара мне!

Зрители на церемонии награждения присутствовали — неразлучная четверка и боров. Окружили. Один закрыл дверь и перегородил проход.

— Ну вот Демидов ты снова здесь. Т-т-т ничему тебе жизнь не учит — с глумливой улыбкой произнес Никифоров засучивая рукава туники — Ну мы поможем товарищу все осознать, правда парни?

Вот чего я ненавижу так это банды шавок, которые возомнили себя волчьей стаей и думают, что могут карать и миловать. Ну уж нет. Не сегодня.

— Ик — я икаю и валюсь на борова в последний момент скручиваюсь и распремляюсь как пружина. Мой кулак бъет ему в челюсть. Борова относит от меня метра на три — чистый нокаут. Подшаг в сторону с разворотом — ногой в коленную чашечку и основанием ладони в солнечное сплетение. Минус два.

Некоторые недоумки думают, что если они окружили жертву, то никуда он от них не денется. Так-то оно так, но вот какая незадача. Я не собираюсь никуда деваться. Я двигаюсь словно вихрь по кольцу. Красота! Никто никуда не убегает. Собрались все вместе для моего удобства.

Я отрабатываю связки нервные узлы ног-туловище-добивание в голову.

Минус три. Минус четыре.

Пятый с ужасом глядя на меня пытается открыть дверь неловко дергая за ручку. Куда? Бью раскрытыми ладонями по ушам — здравствуй сотрясение и добиваю ударом в основании черепа. Жить будет но правда головная боль на неделю обеспечена.

Возвращаюсь в коридор за бочонком. Пришло его время.

Не заботясь о том, что проливаю половину — вливаю по очереди им в глотки крепкое пиво. В бочонке литров пять — на каждого по литру. Хватит чтобы с утра запах был.

Вливаю, прижимаю сонную артерию — готово. Первый, второй, третий, четвертый….Почувствовав движение оборачиваюсь к борову. Он в сознании. Стоит на одном колене и глядит красными бычьими глазами на меня. Рука шарит в вырезе туники у горла и достает большой медальон на золотой цепочке. Сжимает. Что за… и в следующий мгновение память Демидова подсказывает, что это боевой артефакт. Медальон разгорается призрачным светом и с него вырывается яркий сноп голубых молний. Цепь молний шепчет мне память.

Плазменные разряды мечутся по комнате и зло впиваются в лежащие тела беззащитных подростков.

Впивается и в меня. Но только что-то изменилось. Молния с шипением и треском впитывается в меня, не причиняя ровно никакого вреда. Радость на лице ублюдка Никифорова сменяется ужасом. Мое тело наливается ярким сиянием под цвет призрачного сияния артефакта и окутывает кожу синей едва различимой дымкой. Меняется зрение — глаза будто наливаются жидким металлом на мгновение делая изображение на сетчатке будто разложенным на четыре цвета. Через секунду зрение прояснятся.

Губы Никифорова шевелятся и я скорее угадываю по их движению чем слышу:

— Не может быть… Невозможно…

В следующее мгновение сияние вокруг меня вспыхивает особо ярко и с моего тела в районе солнечного сплетения с шипением бьет молния, переливаясь всеми оттенками радуги. Бьет в медальон, который Никифоров продолжает держать у груди, и растекается множеством разрядов по его телу.Он судорожно трясется, разинув рот в немом крике, а потом падает как подрубленное дерево. Затем ко мне вновь приходит тьма.

Глава 8

Кап…Кап…Кап…

Я очнулся от звука капель стекающих из расколотой трубы над вазоном каменной раковины.

Кап…Кап…Кап…

Звук капель бил по мозгу будто кувалдой. Звук и запах. Запах озона и горелого мяса. После того как разряды от артефакта прошлись по комнате живых тут не было кроме меня.

Я провел рукой по лбу и тихо застонал. Болело все. Каждую мышцу на теле трясло мелкими судорогами. В голову словно вбили кол. Вбили и начали проворачивать.

С трудом перекатился на живот и понял, что не смогу встать. Тело отказывалось слушаться. Руки и ноги налились свинцом и тряслись как у эпилептика в припадке. Я попытался подтянуть под себя ноги и с большим трудом это удалось. Так теперь руки… Отлично… Теперь немного отдышаться и попытаться встать на четвереньки.