Чужой монастырь

Установив для себя все это, сьор Бельтар решил пе­рекинуться к сардонарам, которые среди оппозицион­но настроенного крыла Обращенных мало-помалу стали считаться истинными победителями Храма... Такие нюансы короткого правления Акила и Грендама, как голод и связанный с этим каннибализм, как разруха и полная неустроенность в быту, как надвига­ющаяся эпидемия, наконец, сьор Бельтар не учиты­вал.

Бельтар отвечал за коды доступа ко всем дверям и блокировочным панелям функциональных отсеков Академии.

Еще один Обращенный, решивший ввериться сар­донарам, даже не считал себя предателем, как, к при­меру, тот же магистр Ихил (человек умный и цинич­ный). Этим Обращенным был эрм Кериак-Йол. По­мимо пышного имени и такой же пышной шевелюры этот арламдорский дворянин обладал еще врожден­ным благородством. Нет, это не насмешка. Он в самом деле был смел и благороден, однако же, к несчастью, весьма недалек, и назначение его на пост начальника оружейных терминалов при Академии было серьез­ным кадровым просчетом Алькасоола.

Нет, эрм Кериак-Йол действительно был благород­ным, смелым и честным человеком, и тут омм-Алькасоол, бывший Ревнитель в высоком сане, превосходно знающий человеческую природу, не ошибался. Ошиб­ка была несколько в другом. Кериак-Йол был солдат. Он привык к суровым условиям существования, и тот рафинированный быт и условия проживания, которые предлагала большинству своих питомцев Академия Обращенных, вызывали у него презрительные воскли­цания. Он не понимал, как можно мыться каждый день. Он не понимал, к чему нужны еженедельные ме­дицинские осмотры. Эрм Кериак-Йол решительно не принимал сбалансированного рациона питания и с самого начала вступления в ряды Обращенных продол­жал есть то, что привык. Жаровня, установленная по­среди, ну, скажем, зала памятных машин, на которой готовилось рубленное крупными кусками мясо,— не редкость для первых дней пребывания эрма Кериак-Йола в Академии. Но в конечном счете дело, конеч­но, не в жаровне и не в мясе. Новая цивилизация, на­саждаемая Академией, за несколько лет своего суще­ствования успела проникнуть только в самые крупные города нескольких Уровней, большей частью Арламдора, Кринну и частично Беллоны. В других землях ограничились постройкой опорных пунктов, напря­мую связанных с Центральным постом. У Кери­ак-Йол а была полная возможность увидеть, как живут те, кому не достало места в комфортабельных отсеках Академии. В особенности в условиях войны. Шаг за шагом он приходил к мнению, что Обращенные вос­пользовались ситуацией, чтобы отгородиться от тех, кто остался по ту сторону, что они, особенно после ухода Леннара и его ближних, отказались от борьбы и бросили народы на произвол судьбы. У Кериак-Йола всегда были амбиции. Он решил, что с Обращенными он достиг своего потолка и что выше чем начальником оружейных терминалов ему уже не быть. А арламдор­ский эрм жаждал как минимум титула спасителя на­ции!

В один прекрасный момент ему показалось, что то­лько с сардонарами, которые находятся в гуще жизни, борются, обливаются кровью и падают, но снова под­нимаются и не сдаются, ему по пути. Вот этот-то мо­мент (впрочем, что уж, отнюдь не прекрасный!) и вы­вел его на новый виток существования.

Сардонары — настоящие воины и точно так же чтят Леннара, сказал он себе и примкнул к кругу избранных предателей. Вернее, его вычислил и приобщил к своим планам магистр Ихил. Итак, Ихил, Бельтар, эрм Кериак-Йол. Мыслитель, строитель, воин. Кто еще должен предаться сардонарам, чтобы свалить власть Обра­щенных и лично Алькасоола? Думается, довольно и этих.

Собственно, хватило бы и одного Ихила, открыв­шего ворота основного транспортного. В конце кон­цов, ВСЕ отсеки, залы, терминалы, хранилища Акаде­мии с соединяющими их переходами и тоннелями примыкают к гигантскому транспортному отсеку или нанизаны на него как мясо на металлический прут. Владея транспортным отсеком — позвоночником, остается захватить только Центральный пост — мозг.

Гареггины Ихила шли к мозгу Корабля самым ко­ротким и верным путем. Особенно если учесть, что вел их лучший провожатый — начальник транспортного отсека, а открывал все двери и переборки лучший ключник, Бельтар.

Они встретили серьезное сопротивление, только когда вступили в тоннель, ведущий прямо в Централь­ный пост. От него Акила отделяли пять дверей и около одного беллома коридоров и переходов. Впрочем, са­мый первый бой завязался на гигантской винтовой ле­стнице, примыкающей к многоуровневому пищевому отсеку с синтез-камерами и хранилищем компонен­тов-исходников. Тут, на лестнице, гареггинов и Акила встретили около четырех десятков Обращенных и чет­веро пятикурсников Академии с двумя наставниками. Сардонары выбрали для боя ту же тактику, при помо­щи которой им в свое время удалось взять неприступ­ный Первый Храм: пользуясь ограниченностью про­странства для боя, они выставили ударную группу из четырех бойцов, перекрывших всю лестницу и живо оттеснивших питомцев Академии.