Чужой монастырь

— Именно так, Дмитрий Николаевич. Кролики чувствуют себя хорошо. Правда, один прибыл в конечный пункт переброски совершенно лысым и без правого уха, но это списано на допустимую погрешность.

— Не думаю, что сам кролик так считает.

— Следователь Грубин, о котором я упоминал, и вовсе утверждает, что был переброшен из частного НИИ, где несколько лет работал и экспериментировал профессор Крейцер, на берег Нила, в Египет. Представил ряд фактических доказательств. А я ему и так верю. Марк Иванович вообще был шутник, а поставить на место зарвавшегося следака — милое дело… Сам не люблю прокуратуру.

— Ну это твое частное мнение, Сан Саныч, и я его не слышал, — окончательно переходя на доверительно-дружескую манеру общения, сказал президент. — Значит, Грубин указывает на факты телепортации, и эти его показания имеют фактическую основу?

— Там даже была любопытная история с крокодилом, которого профессор Крейцер подбросил прямо в домашний аквариум этого самого Грубина, — насмешливо фыркнул генерал Ковригин. — Крокодил, правда, был еще детеныш, но все равно Грубину мало не показалось… Но это так, лирика. Хотя, конечно, вовсе даже не лирика, а самая что ни на есть экспериментальная физика… Гм. Теперь, я думаю, вы хотели бы услышать от меня, Дмитрий Николаевич, какое отношение имеют эти эксперименты к проекту «Дальний берег» и как они могут повлиять на пролонгирование работы над проектом, так сказать, на операции «Дальний берег — 2»?

— Да, — кивнул президент.

Генерал Ковригин подался вперед и шепотом, как будто их кто-то мог услышать в личном кремлевском кабинете главы государства, выдавил свистящим и шершавым шепотом:

— Дима, это бомба. Это настоящая бомба! Они сами не понимают, какая это бомба, а если не понимают ученые мирового уровня, то где уж нам с тобой, простым советским кагэбэшникам, понять! Если бы у профессора Виноградова не были постоянно выпучены глаза во время работы над материалами Крейцера, я, быть может, и сумел бы вызнать побольше, что он обо всем этом думает. Дескать, глаза — зеркало души, ну и так далее…

— И что?

— Виноградов полагает, что хватит и года, чтобы отладить технологию профессора Крейцера до такой степени, чтобы применять ее ПРАКТИЧЕСКИ. В частности, в отношении проекта «Дальний берег».

— Ты имеешь в виду — напрямую забросить людей в звездолет пришельцев на орбиту Луны? Ну, Саша, ты даешь стране угля… Мне нужно ехать на саммит Большой восьмерки, а ты перебиваешь рабочий настрой, говоришь такие забавные вещи. Это что, в самом деле реально?

— Эксперты говорят, вполне… Крейцер оставил очень подробные и подкрепленные фактическим материалом разработки. Имеется даже экспериментальная установка-телепортер, чего ж еще нужно для счастья? К тому же опыты можно признать удавшимися…

— «Но я твердо верил в то, что не прошло время ужасных чудес"¹,— пробормотал президент.

— Что?

— Ничего. Так… Докладывай.

— Да я, собственно, уже… А насчет того, что это сейчас кажется невероятным, я так тебе скажу: еще век назад практическое осуществление ядерного взрыва считали совершенной фантастикой, не имеющей никакого отношения к объективной реальности. Сами лучше меня знаете, Дмитрий Николаевич.

Президент постучал полусогнутым пальцем по столешнице и, помедлив, произнес негромко, раздельно:

— Ваше мнение, Александр Александрович: как эта ваша «фантастика» может повлиять на проект «Дальний берег»?

— С этой стороны?.. Ага. Я думаю, что нам следует придержать технологию при себе. Европа, Китай, Штаты и все их сателлиты обойдутся. Так что НИКАК не повлияет. По крайней мере, в нынешнем формате глобального проекта, — четко ответил генерал Ковригин. — Это мое твердое убеждение.

— Я тоже так думаю, — отозвался его высокий собеседник. — По крайней мере, всегда приятно иметь ТАКОЙ козырь… Иди, Саша. Ты свободен. Завтра явишься ко мне с профессором Виноградовым. Я уже отдал соответствующие распоряжения. Так что вторая часть нашего разговора обещает быть не менее интересной. Надеюсь, мы найдем достойный выход из создавшейся ситуации…

Часть II. ВЫХОД

Глава первая. НЕЖНЫЕ БОЛОТА

1

Корабль, Кринну (Шестой уровень), местность неподалеку от Дайлема

— Я не знаю, что со мной произошло. Наверное, это дурно. Наверное, это подло. Но не жалею ничуть. Я только сейчас начала чувствовать, что в моих жилах течет настоящая кровь, а не та тухлая водица, которую так любит лить мой добрый дядюшка. Ты, наверное, лучший из всех?

— Да нет, такой, как миллионы и десятки миллионов. А мои земляки — разве они хуже меня? Есть и получше…

— Они красивы, у них белые зубы и сильные тела. Такие, как у тебя. Но они все равно другие. Я говорю глупости?

— Нет.

— Я хотела бы тебе что-нибудь подарить. Но у меня ничего нет, УЖЕ ничего нет, кроме меня самой — ведь он никогда не простит, он никому и никогда не прощал. Я могла бы подарить тебе весь свой мир, но я уже знаю, что он грязен и мал по сравнению с твоим родным миром.

— Ну… Я бы не стал подходить вот так однобоко… и…