Чужой. Море Печали

– Надо этим заняться, – ответил он. – Я не говорю, что мы получим ответы на все вопросы, но по крайней мере есть с чего начать.

Рэнд хмыкнул, сморщился и сплюнул на черный песок.

– Даже если там и была шахта, вот этой фигни она не объясняет, – он раскопал ботинком один из стеклянных комков в песке. – Я такого вообще никогда не видел.

Он наступил на него и стал давить, пока стекло не начало трескаться. Эти штуковины были похожи на дыхательные корни кипарисов дома, на Земле – выпирали откуда-то снизу и часто были пустыми внутри. Некоторые из них легко разбивались, и тогда внутри открывались проходы вниз, в черную пустоту.

– Эта дрянь будет похуже, чем тримонит, – Декер покачал головой. – Что это, черт побери, за промышленные отходы, что из них получаются такие вот трубки с наростами, вырастающие из ниоткуда за одну ночь? – он уставился на стеклянную шишку, как будто хотел ее укусить.

– Ну, как ты сказал, – на лицо Рэнда вернулась ухмылка, – я не должен этого объяснять. Это твои дела, приятель. А мне просто нужно попробовать что-нибудь с этим сделать.

Декер ответил ему улыбкой и непристойным жестом.

Вообще-то он мог бы придумать достойный ответ, но внезапно нахлынувшая волна тошноты чуть не сбила его с ног.

2 Неустойчивое основание

Двое техников, работавшие метрах в восьмидесяти, начали спорить между собой. Декер, хоть и не слышал их, был в этом абсолютно уверен.

Он это чувствовал.

Алан не знал, в чем причина спора. Этого он не умел определять. Но он был абсолютно уверен, что с каждой секундой парни горячатся все сильнее и сильнее. Так что он бросил взгляд в сторону рабочих и нахмурился, одновременно пытаясь восстановить равновесие.

Бронсон и Бадехо. Эти двое никогда друг друга особенно не любили, но обычно умудрялись работать вместе без особых проблем. Однако на сей раз явно имело место то самое исключение, подтверждающее правило. Бронсон периодически тыкал в Бадехо пальцем, а темнокожий коллега пялился на его палец, как будто это была змея, собравшаяся его укусить. И презрительно ухмылялся в ответ.

Рядом с техниками стояло то, что, по всей видимости, послужило причиной их разногласий: наклонившийся под невообразимым углом пробоотборник, не позволявший нормально извлечь пробу грунта. Чтобы бур прошел глубже тридцати метров, надо было закрепить платформу на песке, но это требовало точности.

И уж чем-чем, а точностью тут не пахло. В любом случае, спор разгорался.

Так что Декер собрался и приготовился к неизбежному. Несмотря на приличное расстояние, он ощущал эмоции, исходившие от этих двух парней, так же легко, как его глаза видели, а уши – слышали. С этим Декеру приходилось иметь дело многие годы. Когда он был моложе, это наполняло его сомнениями, но отец помог расставить все по местам.

«Нет ничего плохого в том, что ты улавливаешь чувства других людей, – сказал он. – Вот только люди могут этого не понять. Им будет казаться, что ты вторгаешься в их частную жизнь. Они будут злиться и сделают все, что в их силах, чтобы навредить тебе. Так что лучше никому об этом не рассказывай. Держи это в себе».

Одной из самых первых заповедей, которую Декер усвоил в жизни, была простая истина – отец знает лучше. И у него никогда не возникало причины в ней усомниться. Так что его маленький «талант», как они это называли, хранился в тайне.

– Эй, Декер, ты в порядке? – спросил Рэнд. – Не бери в голову. Они просто… – но закончить не успел, потому что ссора перешла на повышенные тона, и ему тоже пришлось обратить внимание на Бадехо и Бронсона.

– Слушай, ты, сосунок, убери-ка прочь этот чертов палец, если не хочешь его потерять! – прорычал Бадехо, нависая над товарищем.

– Ты кого это, черт возьми, назвал сосунком?!

Несмотря на свое упрямство, Бронсон обычно не был агрессивен, но сейчас его лицо налилось кровью и он шагнул навстречу более крупному противнику.

Декер, с каждой секундой все больше тревожась, помчался по песку в направлении ссорящихся мужчин. Только это вряд ли могло чему-нибудь помочь. Все кончится только еще большим количеством писанины. Ведь именно ему придется заполнять отчеты о происшествии.

Когда Алан приблизился к спорщикам, его голову пронзила пульсирующая боль, и он громко окликнул их:

– Парни, ну серьезно, может, вы просто успокоитесь и закончите работу?

Тон Декера был миролюбивым, хотя никакого миролюбия он не чувствовал. Впрочем, техники вообще не обратили на это внимания. Он приближался к ним, и боль становилась все сильнее. Их ярость была для него теперь чем-то живым, разрасталась до размеров, когда физическое насилие становилось практически неизбежным.

Рэнд без всяких расспросов понял, что происходит. Теперь он видел это своими глазами. Даже остальные рабочие тоже что-то заметили, начали подтягиваться ближе – наверное, чтобы лучше было видно. Нарисовывалась драка.

И, конечно же, Бронсон ударил первым. Декер готов был поставить деньги на то, что зачинщиком будет Бадехо, но парень поменьше удивил его, левым хуком врезав инженеру в челюсть.