Чужой наследник

Пару часов спустя я вышел из храма Силы. Все тот же молодой парень — астральщик, который вел службу для родителей Олега, вычистил из моей ауры остатки проклятия. Естественно за деньги. За немалые деньги. Жадные, бессердечные твари, служащие не Силе, а Золотому Тельцу, эти дети турмалина! Хорошо, что я порядком истощил ауру. Вопросов у него не возникло. А то, будь я в полной силе, зерг знает, как от проклятия избавляться. И чем его присутствие в ауре грозит. Слава о том, что моя аура повышает ранг на порядки, мне точно не нужна. Такая огласка бы не кончилось ничем хорошим.

Процедура очистки тоже не была приятной. Он призвал каких-то бесплотных тварей, похожих на помесь пиявки с шейкером. Они с удовольствием сожрали фиолетовые пятна, и присосались бы к ауре, но астральщих вышвырнул их обратно.

Вот и ладушки. Пойду домой досыпать, а потом к Барыге что ли. Надо сбыть хлам и банковские карты, полученные у наемников. А кое-что и себе оставить можно. Кроме того, на сегодня запланирован еще и легальный шопинг. Покупать что-то у Барыги я не собирался.

После сна я шел по форту, и душа моя радовалась. Мне нравились кривые узкие улочки. Симпатичные приткнувшиеся к стенам трехколесные мобильчики. Ползучие плети, зеленеющие первыми листиками, взобравшиеся на подоконники квартир некоторых домов. Яркие граффити, сделанные из хулиганских побуждений. Я улыбался городовым, переодевшимся из костюмов химзащиты обратно в свою синюю форму и белые фуражки. Они провожали меня слегка ошалевшими взглядами, видать нечасто им улыбаются. Вдыхал утренний воздух, запахи весны и города. Я был счастлив быть здесь, был доволен тем, как разрешилось ночное дело. И я, наконец, узнал кто стоит за этой охотой. И за убийством родителей.

Поймите, я не убийца-рецидивист с выжженной душой… А, нет, как раз он!

Но я не убиваю людей за косой взгляд или ни за понюх табаку. Я устранил угрозу себе и своей семье, действуя безжалостно и последовательно. Прибарахлился. Меня радовало именно обретение безопасности и трофеи. А не то, что я жестоко замочил давешних неудачников. Такие люди, как они, всегда так заканчивают, если не успевают соскочить. А соскочивших — единицы. Издержки профессии. Кисмет.

У меня в свое время была самая крутая крыша в Империи, но если бы я облажался, хоть раз… никто бы не пришел меня спасать или там, выкупать из плена. Меня списали бы, как списывают отработавшую свое вещь.

Сейчас же я был почти счастлив, причем почти беспричинно. Просто потому что.

Для меня такое состояние было странным. Необычным. Ощущения полноценности бытия прочно подзабылись, стерлись, истончились, покрылись серой липкой пленкой обыденности. Если подумать, то последние лет семьдесят из моих ста пятидесяти я ничего подобного не испытывал. Особенно после смерти единственного сына.

Я был желчным зловредным стариком, которого ничего не радовало и ничего не удивляло. И вот — я вновь могу радоваться жизни и милым пустякам. Может, во мне действительно живет кусочек души Олега. Может, заключение в амулете-филактерии так повлияло на мою суть. Но я благодарен Судьбе и Силе, что эти ощущения вновь со мной. Неважно почему.

По дороге я зашел аж в две булочные, потому что кренделя это круто, а круассаны просто огонь. И незачем себя искусственно ограничивать.

В магазине «Промтовары» за прилавком меня встретила красотка. Прошлый раз был какой-то скучный пыльный хрен. Сейчас там стояла симпатичная, лет двадцати двух — двадцати пяти, девушка в белой рубашке и темно сером комбинезоне. Брюнетка с короткой прической и карими смеющимися глазами. Я бы не назвал ее красавицей. Но она была полна необъяснимого обаяния и шарма. Жалко, что этот обаятельный флер обычно рассеивается, едва девица из подобного Качалке квартала открывает рот.

— Приветствую, барышня, меня зовут Олег. Я, наверняка, стану вашим постоянным клиентом.

— Привет, Олег, а я про вас знаю! Я Оксана. Пойдете дальше или у меня расторгуетесь?

ОКСАНА ДМИТРИЕВА

Мелодичный, сильный голос. Правильная речь. Да она просто милашка! Так воу, воу, Олег, тормози! Как я только что себя назвал? А, ладно!

— Давайте, посмотрим, что кот принес, — проговорил я, выкладывая на прилавок всякую ерунду, реквизированную у покойников. Включая «Бизон» с золочеными щечками рукояти и долами ствола.

— Котик видимо изрядно пошалил. Плохая киса!

— Мяу, — смотрю на нее умильными глазами, склонив голову. Принимая и тон, и словесную игру.

— Сила, какой взгляд! Все, котик прощен!

Не прекращая разговаривать, она ловко рассортировала товар по принадлежности.

— Так-так. За все тысяча сто, — как бы извиняясь, она пожала плечами. — Тут не очень много толковых вещей.

— Продано! Кстати. О, великая повелительница прилавка! О, сиятельная начальница всего вот этого вот! — обвожу рукой пыльную обстановку. — Не снизойдет ли прекраснейшая к бедному сироте и не проведет ли с ним один вечер?

— Кхм, какой быстрый котик. Вы мне так вежливо предлагаете перепихнуться разик по-быстрому?