Чужой остров (СИ)

По договоренности, разумы могли покинуть «Облако душ» — с переносом в трудовых роботов. Все-таки многие соглашались на такое. Разумы совсем малоспособных людей превращались в автоматику — конечно, с их согласия. Впрочем, карьерного роста для разума не существовало. Конечно, некоторая часть разумов осталась в «Облаке». Население голубой планеты сократилось с двенадцати миллиардов человек до трех миллиардов орвитов и горстки подземных жителей. Значительное изменение. Причиной тому в большей мере были уже успевшие погибнуть от излучения. И, само-собой, некоторые отказавшиеся от переноса, побоявшиеся ада… Ещё в «Облаке душ» насчитывалось порядка миллиарда разумов. Естественно, не самых полезных или детских.

После того как было произведено последнее технотело, искусственный интеллект был отключен на всей Земле. Бывшие люди думали, что ИИ мог спутать карты, пусть и не мог пройти тест Тьюринга. Но именно благодаря ему люди успели произвести нужное количество новых тел. Окончательное и полное отключение ИИ не означало, что новые технотела не будут производиться. Это означало, что ИИ теперь не будет в этом участвовать, как и во всём остальном.

На Земле изменились и природные условия. Практически все животные не смогли пережить более насыщенные и проникающие гамма-лучи. Многие пищевые цепи кардинально перестроились или разрушились. Климат стал значительно жарче. Зона тропиков увеличилась, а континентальная уменьшилась. Ледники подтаяли, это вызвало повышение уровня океана и уменьшение территории, занимаемой сушей. Что же касается растений, то выжили только самые стойкие, а таких оказалось немного. С исчезновением легких планеты должен был исчезнуть и кислород. Но это не совсем так, ведь легкие планеты — это вовсе не леса, а водоросли Мирового океана, в котором процент выживаемости оказался несколько выше, чем на суше. Кислород с планеты не исчез. Да, его стало меньше, но и тех, кто его потребляет, практически не осталось. Гамма-лучи уничтожили самые развитые виды, не нанеся ущерб примитивным организмам, особенно вездесущим тихоходкам. Можно сказать, что планета деградировала, если, конечно, не считать появление автоэволюции чем-то запредельным.

* * *

Андер относился к малочисленной группе орвитов, которые уважали любой разум, независимо от его оболочки. Ведь все раньше были людьми; Имели свои цели и мечты. Пока глобальная катастрофа не загнала бедные умы в механические тела.

— Азуб двести тридцать шесть, ваше существование лучше смерти? — обратился Гроумен к автоматике завода, утилизирующей биоматериал. Подразумевая под смертью не стирание разума, а смерь в эпоху людей.

— Вам нельзя со мной общаться на неформальные темы. Только работа, — ответила автоматика зазубренной фразой.

— Да брось, никто же не узнает.

— Хорошо, мне все равно нечего терять. До биопереноса я был обычным бродягой. Жил без смысла жизни, а сейчас существую со смыслом. Мне нравится приносить пользу люд… орвитам. Но, честно говоря, мне это скоро надоест. Ведь это настоящее рабство, без возможности сбежать.

— Ты же знаешь правила. Если ты стал автоматикой, пути назад нет. Ни в облако, ни в другое тело, — ответил Гроумен, слегка удивившись мотивации этого разума.

— Я всё это понимал. Когда мне наскучит такое существование, я симулирую сумасшествие, и меня сотрут. Надеюсь попасть в цифровой рай… да только его нет.

В руке Андера что-то зазвенело. Это таймер, сообщающий о конце смены. Он попрощался с автоматикой и поехал домой. По пути он всегда встречал много горожан, которые также возвращались с работы.

Кибермир не казался странным или абсурдным. Новый мир представлялся таким, словно орвиты существовали всегда. Но это не значит, что все люди легко приняли и пережили биоперенос. Кто-то в первые дни пребывания в новом теле сошел с ума.

Старение и болезни, за исключением набирающих обороты психических расстройств, ушли в небытие. Сохранились все те душевные патологии, что были в мире людей. А также появились новые. Для многих разумов жизнь обесценилась, они потеряли слишком много человечности. Нельзя сказать, что все орвиты стали самоуничтожать себя, хотя были и такие. Но некоторые, переходя дорогу, забывали смотреть по сторонам… Другие же стали сорвиголовами. Ведь технотела не чувствуют боли в отличие от живого тела. Для многих такая особенность стала решающей. Не многие люди могли рисковать своей жизнью ради адреналина и прочего. Орвиты могли. Конечно, они не получали тех эмоций, что способны получать люди. Им хватало зрительной и минимальной тактильной информации. Но сам факт того, что можно прыгать с большой высоты, участвовать в боях и заниматься прочими опасными вещами, не боясь боли или увечий, невероятен.