Чужой среди чужих

– Ну что вы такое говорите! – возмущенно воскликнул Алешин. – Я же не враг себе. Мы должны договориться. Уверяю вас, денег хватит на всех. Пользуясь вашим лексиконом, должен признать, что наворовал этот сеньор много. Деваться ему некуда. Соответственно, некуда девать и деньги. Вот пусть и делится наворованным, ха-ха! Ну так как, будем заключать контракт?

– Как можно заключать контракт с человеком, который только что чуть не отправил нас на тот свет? – удивился Гуров.

Алешин пренебрежительно махнул рукой.

– Я приношу извинения за действия моих людей, – сказал он. – Очень трудно подобрать толковых помощников. Все переворачивают с ног на голову, постоянно делают глупости…

– Сочувствую, – сказал Гуров. – Но должен заметить, что за покушение на работников правоохранительных органов одними извинениями не отделаешься. Придется отвечать по статьям Уголовного кодекса. Вкупе с укрывательством беглого министра получится роскошный букет!..

– Подождите, – уже с некоторой досадой воскликнул Алешин. – Вы опять за свое? Разве мы не договорились? Я предлагаю вам миллионы долларов!

– А мы от них отказываемся, – хладнокровно произнес Гуров.

– Но от такого может отказаться только полный идиот! – в сердцах выкрикнул Алешин. – Вы хотя бы посоветовались со своими товарищами!

– Мы заранее посоветовались, – вставил Крячко. – И решили, что репутация дороже денег.

Наступило молчание. Сидя на стуле, Алешин рассматривал теперь оперативников, как диковинных зверей в зоопарке. На иностранцев и на доктора, застывшего возле приоткрытой двери, он не обращал никакого внимания.

– И это ваше последнее слово? – наконец произнес Алешин мертвым голосом.

– Первое и последнее, – ответил Гуров.

Алешин еще немного помолчал. Чувствовалось, что в этот момент он принимал решение, которое давалось ему нелегко. Но Гуров невольно сам подтолкнул Алешина.

– И учтите, что ФСБ уже идет по вашему следу, господин Алешин! Мы, собственно, первая ласточка, не более. Но скоро к вам явятся гости посерьезнее…

– Ах вот как? – сказал Алешин, вставая. – Что ж, каждый выбирает по себе… Не обольщайтесь, на этот случай у меня заготовлен один вариант… Конечно, проблемы будут, но эти проблемы ничто по сравнению с вашими… Может быть, все-таки передумаете? – Он дошел до двери, обернулся и резко сказал: – Последний раз спрашиваю!

– Идите уж! – ответил Гуров. – Переговоры окончены.

Алешин неожиданно цепко ухватил врача за рукав и вышвырнул в коридор. Вслед за ним выпрыгнул сам. Раздался громкий треск и грохот, дверь захлопнулась. Вадик метнулся к выходу и ударил в дверь плечом. Она не шелохнулась. Он с искаженным от злости лицом обернулся.

– Они привалили ее чем-то снаружи!

Гуров задумчиво посмотрел на дверь, на Крячко и негромко сказал:

– Знаешь, по-моему, теперь можно отпустить твоего близнеца. Кажется, выхода из этого тупика уже нет.

Крячко с отвращением отпихнул от себя Перадо. Тот, хрипя, кинулся в объятья своего соотечественника. Они залопотали по-своему, со страхом косясь то на оперативников, то на запертую дверь. Ни тот, ни другой не понимали, что происходит. Зато Гуров теперь соображал все лучше. Только соображения его были совсем не веселыми.

– А ведь, похоже, мы с тобой переборщили, Стас! – сказал он, морщась, точно от боли. – Все проклятая голова – туго работает после всей этой терапии… Похоже, напугали мы нашего благодетеля до смерти. Надо было с ним как-то поизящней. Надо было соглашаться на бабки. Поторговаться надо было, изобразить заинтересованность. Пока торговались, глядишь, Томилин бы подоспел. А мы рубанули, понимаешь, сплеча – нас не купишь! Да еще ФСБ приплели. Человек, естественно, дрогнул.

– И что же теперь? – подозрительно спросил Крячко.

– Теперь дело плохо, – вздохнул Гуров. – Золотые яйца яйцами, а на случай провала Алешин, скорее всего, наметил избавиться от курицы, их несущей. Он и сам не беден, а свобода дороже. Тем более его гостеприимство пахнет международным скандалом. Такого ему не простят. Думаю, в самое ближайшее время нас уничтожат. Всех. И господина Перадо, и вот этого господина, не знаю, как его имя-отчество… Как говорится, шестой десяток разменял, а ума не нажил.

– Товарищ полковник! Так, может… – растерянно сказал Вадик. – Может, поищем выход? Не может быть, чтобы выхода не было.

– Юноша прав! – заявил Крячко. – Нужно выбираться отсюда и побыстрее. Если меня тут прикончат, я никогда не смогу себе простить такой глупости.

– Иностранцев нужно спасти тоже, – напомнил Гуров. – И кстати, если будет время, не забыть поискать договор, о котором говорил доктор. А пока давайте осмотрим все комнаты в этом медицинском центре. Дверей тут полно. Может быть, есть дополнительный выход?