Чужой среди чужих

Ветеран внешней разведки отшатнулся от протянутого ему куска как от тухлятины. Приглядевшись, он заметил, что арбуз не разрезан ножом, а разбит голыми руками. Хотя все вещи кроме пистолета Ларкину вернули, как только выпустили из камеры смерти.

— Не хотите? Как хотите.

— Что ты тут делаешь? — спросил полковник строго и тут же ругнул себя за глупую постановку вопроса.

— Ем арбуз, — предельно честно ответил "Серафим".

— Возвращайся в штаб–квартиру и не попадайся на глаза сотрудникам. Тебе поставили конкретные условия твоего освобождения.

Нельзя сказать, что Цуруми не боялся. Наоборот, он прекрасно знал, что существо, сейчас беззаботно мутящее воду в пруду, могло прикончить его так же легко, как человек давит таракана. Несколько десятков трупов, оставшихся на его пути (в том числе трупов подчиненных Цуруми), были тому достаточным подтверждением. Но отступать перед противником, кем бы этот противник ни был, он не собирался.

— Командующий Рокобунги попросил, чтобы я не привлекал внимания. А они, — "Серафим" указал куском арбуза на рабочих, расчищающих территорию. — Они не увидят меня, если я сам этого не захочу.

— Однако я тебя вижу.

— Я вас уважаю, полковник. Как–никак, вы первый, кто смог меня поймать.

— Ты только за тем и попросился на волю? Чтобы лопать арбузы?

— Вы меня никогда не сможете намеренно оскорбить, потому что известно это ваше намерение. Что до арбузов, то они скрашивают мои дни. Так почему бы и нет? Все равно она со мной не говорит.

Цуруми насторожился.

— Кто — "она"?

— Первое Дитя. Я пытался увидеть ее, переговорить с ней, но она меня сторонится. Словно не узнает или просто боится, — руки "Серафима" затряслись. — Что я сделал не так? В чем я перед ней провинился? Я ведь просто… просто…

Цуруми резво отскочил назад, проклиная себя за то, что оставил табельный пистолет в кабинете, но агрессии со стороны "Серафима" не последовало. Он просто подавился последней фразой и, судя по дергающимся плечам, беззвучно заплакал. Мерзкое зрелище.

— Презираете меня? — стеклянным голосом спросил "Серафим" не оборачиваясь. — Испытываете отвращение? "Мужчины не плачут" и так далее? Вы не представляете, через что я прошел. Вы не представляете, что я ощущаю ежесекундно. Вы не способны понять, что меня связывает с Первым Дитя!

— Запал на школьницу, Ларкин? — забросил провокационную наживку полковник.

— Это не влюбленность. И даже не любовь. Это… нечто несоизмеримо глубже. Я чувствую, что существую только для нее. Ни в одном языке нет точных понятий. Возможно, Ангелы смогли бы дать определение этому чувству, но они не желают с нами говорить…

Цуруми ничего не понял и счел за лучшее просто оставить ЭТО в покое, а его слова обдумать в более спокойной обстановке. Почему–то просто постояв на небольшом расстоянии от "Серафима" он ощущал себя ног до головы перемазанным в чем–то липком и неприятном. Остается надеяться, что это безумие не заразно.

* * *

Неспешно шли дни.

Дни складывались в недели.

Ангелы не появлялись довольно долго, и витавшее в NERV напряжение понемногу спадало.

Психологи смогли убедить Второе и Третье Дитя, что гибель пилота Четвертой является не более чем несчастным случаем, виной которому неправильная работа автоматики.

SEELE молчали, не то чего–то ожидая, не то споря между собой.

Инцидент с госпитализацией доктора Акаги был благополучно замят и забыт всеми, в том числе самой доктором Акаги.

Объект "Серафим" все также сидел у пруда в Геофронте, не меняя позы.

Первые пару дней ему младший персонал по распоряжению Командующего приносил ему пищу. Потом перестали делать и это. Приборы фиксировали довольно сильное АТ-поле, но внешне это никак не проявлялось. Только редкое дыхание позволяло считать это существо живым. Замеры делать приходилось с помощью лазерного микрофона, поскольку живые люди просто не могли увидеть объект.

Один раз было замечено, что Четвертое Дитя, Нагиса Каору, подходил к объекту и пытался заговорить, но ничего не добился и ушел.

Документы по объекту "Серафим" начали готовить к сдаче в архив.

* * *

17 сентября, 2015

— Высота — 15 тысяч километров. АТ-поле в наличии, спектр — синий.

— Не нравится мне это, — напряженно произнесла майор Кацураги. — Почему он не спускается?

— Выбирает момент? — предположила доктор Акаги, загружая в терминал новые массивы сведений, поступающие со спутников и наземных телескопов.

— Или настолько большая дальность стрельбы, — майор чисто женским жестом укусила ноготь большого пальца. — Запросите Тейково и Ванденберг. Если Ангел пока вне атмосферы, воспользуемся ядерным оружием.

— Соскучилась по протестам из ООН? — доктор Акаги позволила себе слабо улыбнуться.

— Подумаешь, недельку не разгибаясь строчить бумажки. Все лучше, чем гнать Евы в бой без подготовки.