Чужой жизнью (СИ)

— Шутишь, да? — нервно дернула головой Яна. — Неадекватная девица, предпочитающая пьяную драку вышиванию крестиком, и властный молодец, прижавший к ногтю полгосударства? Аль, она изначально задала невыполнимую задачу. Достойных не бывает. Это заложено в самой природе человечества, — Яна устало закрыла лицо руками, но тут же рассмеялась. — А знаешь, что самое интересное? Я когда поняла, что не могу найти решение, предложила ей снести к чертям собачьим забор и благословлять всех бесплатно. Но она отказалась! Сука!

Яна вскочила и начала нервно расхаживать по комнате. Такой нервной и растерянной он ее еще не видел. Она вышагивала и перебирала варианты, что-то говорила про то, что Кай-Рий дает не только детей бездетным парам, но и плодородие вообще, то есть к водопаду может спокойно идти и конезаводчик с неплодящей лошадкой, и крестьянин, который боится неурожая, и разбойник, который хочет получить хорошую добычу. И будто бы Кай-Рий утверждала, что среди любого может быть достойный, даже среди убийц.

— Понимаешь? Она так и сказала: «и убийца может быть достоин особого благословения». Я ей говорю, что достойных не бывает, что у любого человека есть тьма внутри, а она только смеется. И ладно бы только в этом была проблема. Допустим, нашелся бы какой-то уникум, которого можно было бы назвать достойным. Но как это определить? Не на слово же ему верить.

В этот момент дверь тихонько приоткрылась, и в комнату шмыгнул сын поварихи. Не обращая внимания на герцога, он тут же бросился к мечущейся по комнате Яне. Та, едва завидев мальчугана, присела перед ним на корточки и, взяв за руки, устало вздохнула.

— Что, малыш?

— Мамка послала узнать, когда ужин подавать.

— Понятно, — Яна хитро прищурилась, глядя на совершенно не боящегося ее ребенка, — значит, сейчас бежишь назад и говоришь, что герцог сказал ужин подавать, как только леди перебесится. Идет? — мальчуган выразительно окинул взглядом Альберта и, повернувшись, кивнул. — И скажи, что я опять сапогами кидалась, а то еще подумают, что я подобрела. Мы же не будем раскрывать нашу тайну?

Мальчонка понятливо закивал, а потом, неожиданно крепко обняв Яну, тихо спросил:

— А ты меня еще на Басе покатаешь?

— Покатаю, но пока герцог тут, ты ко мне не приходи, договорились?

— Хорошо, — обиженно кинув еще один взгляд на Альберта, сказал мальчишка и поспешил вон.

— Вот же взяли моду ребенка подставлять, — пробурчала, необычайно тепло улыбаясь, Яна и поднялась. То, как она повела себя с, казалось бы, чужим ребенком отозвалось в Альберте странной щемящей нежностью.

— А ты знала, что этот мальчик приемный сын Марты? — задумчиво проговорил герцог.

Ошарашенно похлопав глазами, Яна вдруг просияла и с визгом кинулась на шею Альберту:

— Аль, ты гений! — она тихонько засмеялась, упираясь лбом ему в грудь. — Это же так просто. Как же я сама не додумалась. На Земле ведь так же делают. А я, дурочка, все не могла понять, какая тут связь.

— Эм-м, — промычал Альберт. — Так же — это как?

— Есть такое поверье, что если у пары долго не рождается ребенок, они должны усыновить сироту, и тогда они смогут родить своего. Говорят, помогает, хотя я раньше в это не верила и считала подобное суеверие чушью.

— А сейчас?

— А сейчас даже не знаю. Вот ты, Аль, много ли людей знаешь, готовых принять чужого ребенка как своего родного? Это же насколько нужно быть внутренне… — Яна замерла, затем ошарашенно произнесла, — достойным… Я в шоке.

Глава 22. Старая гвардия снова в строю

Во дворце.

Широким, четким шагом король шел по коридору южного крыла. На встречных придворных дам он не обращал внимания, игнорируя реверансы, широкие улыбки и призывные взгляды. Чуть не сбив с ног не успевшую вовремя отскочить ревматозную, но все еще «красотку», он без стука распахнул высокую дверь из выбеленного дуба с искусной позолотой. В большой светлой комнате, отделанной резным белым камнем с инкрустацией леевного дерева, за небольшим низеньким столиком, уставленным пирожными, сидели три женщины и мило болтали, держа в руках миниатюрные чашечки. При виде вошедшего две из них мгновенно подскочили и присели в глубоком реверансе. Третья — дама шестидесяти лет, в простом домашнем платье, но с высокой прической, лишь довольно улыбнулась.

— Добрый день, Ваше Величество, — сказала она, аккуратно поставив чашку на блюдце, — очень рада видеть вас.

— Добрый день, Ваше Величество, — спокойно ответил ей король. — У меня к вам приватный разговор.

Королева мельком взглянула на своих компаньонок, и те тут же бесшумно скользнули за дверь.

— Неужели мой сын решил всеже навестить свою старую больную мать? — хитро улыбаясь, откинулась на спинку кресла королева-мать.

— Матушка, не начинай, я тебе уже все объяснил, — королева скептически приподняла бровь, но промолчала. — У меня к тебе серьезный разговор, намного важнее всех этих слухов.