ЧВК Херсонес – 2

– Зачем нам полиция? Вы мой герой! – объявила наша специалистка по чёрно- и краснофигурной росписи древнегреческих ваз, на каждом повороте прижимаясь ко мне упругой полной грудью.

Когда она так делает, вопрос логичности появления фурий в нашем времени уже никому не интересен. Просто мозг отключается и думаешь совсем не тем, чем надо. Я спустил курок прямо в нос слишком близко подлетевшей твари.

Даже холостой выстрел из нагана на расстоянии десяти сантиметров сожжёт противнику половину лица! В нашем случае – половину морды, при всём уважении к представителям старшего поколения. Фурия отвалила в сторону с диким, режущим уши воплем и врезалась затылком в фонарный столб. Причём с такой силой, что по бетону пошли трещины…

– Саня, бро, держись, мы уже на подходе!

И да, стоило нам подъехать на квартал к музею, как бешеная стая летающих старух отвалила в едином порыве. Похоже, что ЧВК «Херсонес» боялись все, кому следовало бы. Наш маленький грузовичок затормозил у самых ворот, где в нетерпении подпрыгивал мрачный сторож Сосо Церберидзе.

Первым делом он почему-то обнюхал меня с головы до ног и лишь потом полез обниматься. Иногда мне даже кажется, что в нём собачьего больше, чем человеческого. Но это, конечно, исключительно субъективное мнение.

Диня и Светлана, держа меня с двух сторон, словно боясь потерять, кое-как втиснулись в распахнутые ворота. Разумеется, директора на месте не было, Феоктист Эдуардович всегда покидает музей на закате, но его можно застать на рабочем месте едва ли не с первыми лучами солнца. И уж поверьте, нет проблемы, которую он не мог бы решить.

Герман Земнов задержался на несколько минут, ему нужно было отогнать арендованный (читай: украденный, позаимствованный, временно одолженный без разрешения и т. д.) грузовик в гараж законного владельца. Как я понимаю, это было недалеко, практически рядом, и хозяева даже не успели написать заявление об угоне. Ну а как теперь выглядит машина и чем пахнет, лучше не задумываться…

В ночном саду на территории музейного комплекса меня ждал накрытый стол, горящие жертвенные светильники, амфоры с прохладным агорским вином и верные друзья. Когда вы регулярно слышите: «Своих не бросаем!» – это несколько начинает вязнуть на зубах, но в моём случае иначе и быть не могло.

Все музейные сотрудники всегда стоят друг за друга, это извечное братство и сестринство, без чего мы, наверное, не могли бы просто выжить в столь быстроменяющемся мире нечеловеческих скоростей и неземных технологий.

Меня усадили за стол, и тот же Диня, гордо выпятив тощую грудь под чёрной футболкой с хинкалями, торжественно произнёс первый тост:

– За моего бро, за зему, за нашего общего друга Александра, который никого не сдал, который дрался до конца и которому лично я готов доверить собственное винишко! Он без меня не выпьет и не предаст…

– Поддерживаю, – привстала наша прекрасная Афродита, каким-то чудом умудряющаяся выглядеть невероятно сексуально даже в мешковатой униформе уборщицы. – Александр, вы пленили меня! И если этот балабол по-быстрому накидается в кашу, а Герман задержится хотя бы на полчаса, то мы могли бы уединиться в моей комнате и…

– И я рад быть в кругу твоих друзей, – короче, как вы поняли, Земнов появился крайне не вовремя, но тут уж ничего не поделаешь. – Редко в наши дни можно встретить человека, к которому ты безбоязненно повернёшься спиной. А уж тех, кто готов грудью своей закрыть спину друга, ещё меньше…

– Насчёт «безбоязненно повернуться спиной» ты загнул, – хихикнул в кулачок Диня. – Но да, иногда сигара – это просто сигара.

– Мальчики, может, уже выпьем?

– Трезвая мысль, – признали мы все, делая первый глоток густого красного вина. Наш знаток древних языков на такие вещи не разменивался и сразу вылил в себя весь бокал.

Сторож Сосо к столу не подошёл, я пытался его пригласить, но остальные дружно меня отговорили. Определённая дискриминация у нас в музее ещё присутствует, с этим надо будет что-то делать. Неправильно, когда кто-то оторван от коллектива, даже если подобное положение вещей его самого вполне устраивает.

Да и вообще, после недавнего разговора со следователем у меня было много вопросов, появились серьёзные темы, которые было необходимо разрулить. Но понятно уже, что не сейчас, не сегодня и не с теми, кто поднимает тосты за дружбу, честь и музейных хранителей всего мира в целом…

– Саня, расслабься, забей на всё и тупо пей! – Из закусок на столе был белый сыр, фиолетовые сливы, хлеб, маслины и мёд. Мяса, рыбы или десертов на ужин обычно не подавали. – Завтра придёт шеф, солнышко наше сиятельное, и сам тебе всё расскажет. Мы-то чего? Мы тут все подневольные, но!..

Денисыч сделал многозначительную паузу, я изобразил заинтересованность.

– …но вытаскивать тебя из тюрьмы нас не посылали. Это мы сами! Представляешь, как директор удивится утром, а? Пришёл такой весь важный, собирается звонить по всем каналам, мол, отпустите моего сотрудника, он ни в чём не виноват, а ты такой – оба-на! «А меня, дорогой вы наш Феоктист Эдуардович, ещё ночью спасли! Между прочим-с, без вашей-с помощи-с!»