ЧВК РЫКАРЬ

- Прекрасно вижу, - оскалился майор. – Вижу, что из-за тебя, дурня, завтра погибнут люди. Вот ты говоришь, братья. Мы не братья, мы - один народ, но это не значит, что мы будем сидеть, пока в соседнем городе убивают русских детей. Вот представь, лейтенант: у тебя есть брат, который живёт в соседней квартире. Со вчера он начал с балкона кидаться кирпичами в соседских детей, раня и калеча их, а сегодня пришёл пьянющий к тебе домой с ножом, и начал бросаться на твою беременную жену, пытаясь её зарезать. Представил? А теперь скажи мне, как ты поступишь? Будешь сидеть, сложа руки и наблюдать или, чего лучше, брататься?

- Я… - голос мертвеца дрогнул, так же как дрожал пистолет в его руке.

- Да мы уже видели, что ты сделаешь, - майор сплюнул под ноги покойника. – Дрогнешь и дашь убить людей, которые стали тебе семьёй. Малодушие хуже предательства. Ничего. Мы доделаем то, что ты сделать не смог. Как сказал Главный: пляс упырей должен закончиться!

Мёртвый офицер попытался возразить, но майор его не слушал. Горечь обмана, который он раскусил, растеклась по рту и начала стекать в живот, вырвав кудесника из морока.

- Плутовка, ты мне лжёшь! – вскрикнул майор, с трудом вырвавшись из окутавшего его видения.

По удивлённому лицу капитана, на котором читалось недоумение: «почему так быстро?», можно было понять, что вне морока прошли считанные мгновения.

***

- Выходит тебя спас десятник?

- Да.

- Но почему чародейка не добила тебя после?

Пришедший в себя воевода поморщился, нехотя вспоминая минувшие события. Продолжая лежать, он с трудом проговорил:

- Побрезговала, - воин сжал рукоять меча, лежащую в его ладони. Видя недоумение на лице собеседника, он выдохнул и пояснил: - Третьяк бросился на меня, изображая одурманенного. Руки среагировали быстрее разума, и я пронзил его мечом. Но этот здоровяк снёс меня с ног и повалил на землю, точнее на тела убитых.

Мглистое небо нависало над собеседниками, будто желая подслушать негромкие голоса.

- Быть может, он и был одурманен? – старец пристально посмотрел на воеводу.

- Нет. На последнем выдохе он еле слышно вымолвил: «Отомсти»!

- Вот как, - странник почесал бороду.

Старик раскрыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но раздавшееся рядом чавканье вынудило воеводу, раны которого почти затянулись, приподняться на локтях и властно прокричать:

- Прочь! Все прочь!

Волки как по команде прервали пиршество. Недоуменно взглянув на орущего человека, они перевели взгляд на старика, который с неодобрением покосился на ратника и махнул рукой, бросив:

- После вернётесь.

Взгляды собеседников встретились. Испепеляющий взор воеводы столкнулся с ледяным взглядом старца.

- А по-другому нельзя? – выпалил закашлявшийся воин. – Тут лежат мои братья!

- Волки тоже твои братья, - старик усмехнулся.

- Это другое… Они люди… Были людьми.

- Они были, а вот ты давно уже не человек.

Воевода злобно посмотрел на старика.

- Но нельзя же так!

- Как? – странник встал на ноги. Отвернувшись от сопящего ратника, он тяжёлым взглядом оглядел место побоища. – Как нельзя? – он вновь смотрел на прикрытые очи воина. – Нельзя их тут оставлять, или не согласен? Но я не смогу их всех сжечь, в землю не смогу закопать, на ветви деревьев водрузить. Стая заберёт своё и уйдёт.

- Только не при мне, - воин кивнул в сторону отрубленной головы мертвеца. – Ты увидел всё, чего желал?

- Нет. Зачем вы ехали на капище?

- Оно уничтожено? – воевода напрягся.

- Да, - опустив голову, выдавил из себя старик. – Я не успел.

- И мы не успели, - с досадой выпалил ратник.

- Шли защищать последнее из верховных святилищ?

- Шли.

- Княжеские гридни супротив воле князя?

- Не все продались, - голос воеводы сорвался на крик. – Не все продали память отцов. Нас таких много.

Старик хмыкнул.

- Было много. В моё время… Сейчас уже меньше – эта тварь, что истребила твой отряд, хорошо постаралась.

- С ней были степняки.