ЧВК Всевышнего

Михаил поглядывал на спидометр и на уголок навигатора, там быстро сменяющиеся цифры указывают, что главари кланов вот-вот договорятся о разделе власти и приступят к реализации переворота в стране.

Обизат спросила с недоверием:

– А почему не в городе?

– Восток, – пояснил Михаил, – дело тонкое. В городе хоть какая-то, но власть, а вот на землях кланов свои законы. Там законы и демократия, что значит… да ладно, у вас разве не так?

– У нас так, – согласилась она. – Но у вас же вроде…

– У нас еще тот Ад, – сказал он. – А еще Крым и Рим, чего у вас в Аду и не снилось.

Она тоже часто поглядывала в боковое зеркало, но на ровном асфальте дороги почти нет автомобилей, впереди еще пустыннее, там трасса ровная и безжизненная.

Он поймал ее взгляд, пояснил:

– Уже скоро. Вот за теми холмами. Я те места знаю.

Она снова прибавила скорость, стараясь не показывать радости, что ей уже точно разрешено управлять этой чудесной колесницей; она доказала, а ее властелин и повелитель только указывает, как проехать, пока наконец не велел остановить возле груды исполинских камней у подножия пологого холма среди желтых и горячих песков.

Обизат вышла с ним, Михаил поднялся на вершину и лег там, укрываясь за выветренными, как кости динозавров, белыми седыми глыбами.

Внизу открылся вид на полуразрушенный и запущенный лагерь с множеством домиков, сараев, одного ангара с дырявой крышей и единственного уцелевшего каменного здания в два этажа.

На въезде настоящий шлагбаум, а на камнях сидят двое с автоматами на коленях.

– Бинокль надо было захватить, – сказал Михаил с досадой. – Ворона я, расслабился…

Сильно щурясь и старательно напрягая зрение, он всматривался, как на дороге показались четыре автомобиля, притормозили у шлагбаума, но охранники уже вскочили и быстро-быстро подняли его кверху. Автомобили неспешно подъехали к главному входу.

Из черного «Гелендвагена» вышел крупный мужчина, вокруг сразу сгрудились телохранители. Прикрываемый ими со всех сторон, он быстро прошел к распахнутой перед ним двери. Трое с автоматами наготове, что пятились, высматривая опасность, скользнули следом, но из последнего авто вышли еще двое и встали у двери, прикрывая ее спинами.

Минуты через три прибыл второй джип с охраной в виде двух пикапов с пулеметами в кузове. Обизат смотрела то на прибывающих, то на своего хозяина и повелителя, а Михаил буркнул:

– Тоже хороший паук… Как только и думают поладить?

– Если муха толстая и крупная, – пояснила Обизат, – и если одному не справиться, то…

– Тогда да, – согласился Михаил. – Муха не слишком большая, но жирная. Нефть, алмазы, рутений… Насколько я понимаю, там встречаются главные путчисты. В том числе шеф тайной полиции и хотя бы один-два генерала из окружения президента… это минимум, иначе не получится…

Жаль, снайперскую винтовку пришлось оставить в прежнем автомобиле, мелькнула мысль, мог бы попытаться снять одного-двух из вожаков, а лучше больше. Все как на ладони, место выбрали тайное, да и то на один раз, курды к нынешнему президенту относятся враждебно, потому что он из клана мусаров, с которым здесь соперничали, а то и воевали последние четыреста лет, традиции священны.

Ворваться туда и попробовать уничтожить заговорщиков грубой силой не выйдет, их слишком много…

Он сказал с неохотой:

– Оставайся здесь, а я подберусь поближе. Одно дело послушать Сильверстоуна, другое – оценить, насколько это серьезно. Он мог и ошибиться, и соврать.

Она воскликнула жарко:

– Мой господин! Может, лучше пойти туда и всех убить?

– Нельзя, – ответил он с сожалением. – Хоть и хочется.

– Почему?

Он напомнил со вздохом:

– Нельзя выказывать мощь, которой не обладают эти люди. Не из благородства, понятно, это осталось только в дремучем и вечно отстающем от нечистой поступи прогресса Аду…

– Тогда почему?

– Никто в мире, – напомнил он, – не должен знать о нас, у кого мощи больше, чем у них. Это сразу вызовет волнения и даже панику по всему миру. Кроме того, может и не получиться.

Она снова спросила по-детски простодушно:

– Почему не получится?

– Обизат, – сказал он тихо, – ты была уверена, что твоя защита устоит. Но первая же противотанковая в упор… помнишь, рана в живот? Извини, что напоминаю, но, думаю, под прицельным огнем со всех сторон даже защита Князя Ада истончится и пропустит смертоносные пули.

Она в самом деле побледнела, вспомнив тот смертоносный выстрел Азазеля, что швырнул ее оземь, сразу беззащитную, слабую и трепещущую.

– Хорошо, – ответила она послушно, – буду ждать, мой господин.

Из здания вышел в окружении охраны один из лидеров боевиков, то ли запросил слишком высокую цену за участие в перевороте, то ли не устроил предложенный пост в будущем правительстве.

Михаил наблюдал, как он прошел к джипу с маскировочной окраской, охранник почтительно распахнул перед ним дверцу.

Обизат прошептала над ухом:

– Что, вот так и уедет?

– Только оттуда, – ответил Михаил. – Пойдем.

Она побежала за ним, крохотный автомобиль развернулся и помчался по дороге, набирая скорость.