ЧВК Всевышнего

– Ничего не взяла, – сообщила она. – Ты же говоришь, что это нехорошо?

Он кивнул, сказал с неловкостью:

– Это мои тараканы. Тебе не обязательно меня копировать.

– Обязательно, – заявила она твердо. – Ты самый лучший! А я буду носить в чреве…

– Да-да, – прервал он. – Пойдем отсюда!

Она послушно стучала за спиной каблучками, как молодая коза копытцами, он поднимался быстро, шагая через ступеньку, в какой-то момент ощутил близкое присутствие чужака, пахнуло опасностью.

Развернулся, с пистолетом в руке, из темной ниши, которую в прошлый раз почти не заметил, потому что казалась пустой, быстро вытянулись, будто их выстрелило, две костлявые руки и ухватили Обизат за горло.

Он выстрелили в нишу трижды, руки разомкнулись, рассерженная Обизат сбросила их с себя, лицо ее полыхнуло негодованием.

– Что ты меня оберегаешь, – вскрикнула она. – Что ты меня оберегаешь? Это я тебя должна…

– Оберегай, – разрешил он. – Как только кто-то начнет заходить со спины, того и бей. Тоже в спину.

– В спину бить нехорошо, – сказала она, – но я буду. Все, как скажешь, мой повелитель!

Ему почудилась ирония, а то даже издевка, но она смотрит чистейшими, как изумруды, глазами, в них полнейшая преданность и доверие, а еще ликование, что целиком принадлежит такому великому воину.

– Да, – сказал он с неловкостью, – это же война… В общем, берегись, если в самом деле собираешься носить под сердцем ребенка.

– Твоего ребенка, – уточнила она с гордостью. – Но я начну беречь себя, когда почую его в чреве.

Он кивнул, но не ответил, ибо на выходе распахнулся настолько багровый и страшный мир Шеола, похожий на горящую в огне исполинскую гробницу, что ощутил ком в горле и дрожь во всем теле.

Азазель и Сатан уже продвинулись вперед на шаг, то ли защита прогибается и отступает под их натиском, то ли крушат слой за слоем.

От обоих пахнуло жаром и злостью, черные как у ворона волосы Азазеля прилипли ко лбу, капли пота стекают по щекам и быстро испаряются в жарком сухом воздухе.

Бианакит, заслышав шаги Михаила и Обизат, быстро развернулся в их сторону, опустил ствол автоматической винтовки.

– Как там?

– Зачистили, – ответил Михаил.

– Много было?

– Пустяки, – ответил Михаил небрежно, но Обизат сказала обиженно:

– Много, очень много!.. Но мой господин и повелитель всех их… изъял. Удалил. В общем, их не стало.

Бианакит усмехнулся, кивнул в сторону Азазеля и Сатана.

– Доламывают, – сообщил он. – Там трещит, вот-вот… а мы не знаем, что за последним слоем.

– Будем готовы, – ответил Михаил. – Оби?

Она продемонстрировала пистолеты, готовые к бою, а в этот момент со стороны Азазеля и Сатана раздался настолько оглушительный треск, что Обизат в испуге присела.

Земля под ногами дрогнула, жуткий грохот ударил по барабанным перепонкам. Полыхнула вспышка белого огня, Михаил прикрыл глаза ладонью, глядя между растопыренными пальцами.

Взамен вздыбленной стены из грязного потрескавшегося от жара песчаника возникла сложенная из ровно отесанных блоков красно-черного гранита.

А в центре полыхнул огнем зев адской печи, как ему показалось на миг, затем ощутил, что это не гибельное жерло, а вход в исполинский портал, который упрятан за стеной из многослойной магии.

А еще за исчезнувшей стеной открылось десятка два крупных воинов в доспехах из металла, что беспечно сидели и лежали на земле, не видя ничего по эту сторону и даже не слыша, что стену ломают, а сейчас в испуге вскакивают, расхватывают мечи и топоры.

Несмотря на испуг и замешательство, быстро разобрали оружие и моментально выстроились в три линии боевого строя. Михаил ощутил прекрасную выучку по тому, как безукоризненно укрылись за круглыми щитами и выставили лезвия наружу.

Все как один рослые, в хорошо изготовленных доспехах, половина с топорами в руках, другие с изогнутыми и расширенными на концах мечами.

Один громко велел сделать шаг вперед и собраться для схватки. Отряд, как один человек, шагнул и замер, готовый к смертельной битве.

Сатан крикнул гневно:

– Всем стоять!.. Чей отряд? Не узнали своего властелина?

Воины сделали еще пару шагов, но начали останавливаться, оглянулись на своего вожака. Тот вышел вперед, рослый и с суровым лицом воина, но голос дрогнул, когда заговорил с самим повелителем преисподней, что однажды осмелился спорить с самим Господом:

– Повелитель… но мы дали клятву…

– Что за клятву? – грянул Сатан злым голосом.

– Бдить и не допускать, – ответил вожак. – Да, мы дали клятву…

– Не допускать даже меня? – гаркнул Сатан, он на глазах наливался безудержным гневом. – Кто посмел?

Вожак сказал молящим голосом:

– И об этом тоже клятва…

– Какая?

– Не называть имен…

Азазель встал рядом с Сатаном всматриваясь в их лица, покачал головой.

– Не скажут, – сообщил он кратко. – Честь – это жизнь; то и другое из одного корня. Отними честь – какая тогда жизнь?

Воины хранили молчание, все с одинаково суровыми лицами, все готовые к сражению, но командир отряда взглянул на Азазеля с надеждой, как будто просил помощи.

Сатан рыкнул:

– О чем ты говоришь?