Чжун Юань цигун. Книга для чтения и практики. Первая ступень

Мастера, очень глубоко практикующие вышеописанные направления и достигшие больших результатов, часто живут уединенно. Есть группы, живущие в горах, в монастырях, в закрытых селениях.

Мой Учитель тоже так живет. Для этих Мастеров нет никакой необходимости общаться с другими людьми, потому что они ни в чем не нуждаются. Им не нужны привычные для нас предметы быта или какое-либо оборудование, потому что все, что им надо, они могут доставать как бы из другого пространства.

Однажды, много лет назад, когда я был еще студентом Пекинского университета, я поехал на некоторое время практиковать к моему учителю в горы. Там мы уединились, и я долго занимался. В перерыве я почувствовал, что проголодался, но ничего съедобного у меня не было, так как Учитель мне сказал, что с собой ничего не нужно брать.

Я хотел есть, я чувствовал себя утомленным, и мне не хотелось практиковать дальше. И я не мог понять, почему нужно вести себя именно так, чего можно достичь такой практикой. Я постарался снова сосредоточиться на упражнениях, но эти мысли все время роились в моей голове. И тогда учитель сказал: «Хорошо, давай сделаем перерыв и поедим». Я удивился, потому что не заметил никакой еды у Учителя. А он выбрал место для отдыха и предложил мне располагаться. Я подумал, что, может, у него есть какие-нибудь лепешки или еще что-нибудь такое, что не занимает много места, поэтому я ничего и не заметил. И тут Учитель спросил меня, что бы я хотел съесть. Сначала я решил, что это шутка или какой-то тест, поэтому сразу ответил: «Утку по-пекински». Для тех, кто никогда не был в хорошем китайском ресторане, могу объяснить, что это очень сложно и длительно приготавливаемое блюдо. Это утка, в которой почти нет жира, ее несколько дней замачивают в специальных соусах, потом определенным образом готовят и подают на блюде горкой из тонко нарезанных маленьких пластинок. А в придачу — блинчики и разные соусы. Не в каждом ресторане это готовят!

Итак, я ответил: «Утку по-пекински», — и стал ждать, что же будет дальше.

«Значит, утку по-пекински?» — то ли переспросил, то ли повторил Учитель. «Ну что ж, пусть будет утка по-пекински. Снимай куртку», — сказал он мне. Продолжая думать, что это какая-то игра, я снял куртку (все это происходило в горах и было совсем не тепло) и протянул Учителю. Тот взял ее, покрутил в руках, потом быстро взмахнул ею и положил на землю. «Ну, бери, ешь свою утку по-пекински», — сказал он. Я продолжал стоять, потому что ничего не понимал.

«Ты что, не голоден? — спросил Учитель. — Что же ты не ешь?» — и он показал рукой на мою куртку.

Я подошел, наклонился и поднял ее. А там, под ней... да, там была самая настоящая утка по-пекински...

Когда от нее ничего не осталось, а сытый желудок и следы на моей куртке подтверждали, что все это было на самом деле, Учитель сказал мне, что этому можно научиться, если не быть ленивым и выполнять все указания при практике. И что это не очень интересно — то, что он показал мне. А то, что интересно на самом деле, я еще не смогу понять. Поэтому он показывает мне то, что доступно.

И потом, спустя годы, я понял, что действительно есть много вещей, более удивительных, полезных и намного более интересных.

Но тогда... тогда самой удивительной и самой полезной вещью была для меня появившаяся ниоткуда самая настоящая утка по-пекински...