Cleverdeyk

Через какое-то мгновение я наткнулся на новые следы. В этот раз, стало ясно, группа людей, идущая в неизвестность, была либо мертва, либо похищена неизвестным. На земле была кровь. Следы борьбы. Также лежала часть одежды красного цвета. Материал и цвет был очень схож с курткой Николаса. Сделав несколько шагов дальше, я обнаружил компактную видеокамеру со штативом, на котором были следы свежей крови. Отцепив штатив, я включил аппарат.

Последнее отснятое видео.

«Сейчас мы примерно в трехстах ярдах от Клевердейка. Город практически уже за рекой. Вон глядите».

В объектив камеры попала часть реки и огни города.

«Потаскуха нам по радио угрожала. Говорит: «Валите отсюда! Здесь опасно!». Пошла она! Что не сделаешь ради своей аудитории. Свернули конечно мы немного не там, поэтому город пришлось объехать, с другой стороны. Тачку бросили на съезде с дороги в лес, на севере, и прикрыли ветками. Копы местные тут катаются, решили не привлекать их внимание, чтобы два фунта «добра» не нашли (групповой смех). Сейчас немного перекусим и…что это? Эй ты, что ещё за хуй? Какого…эй убери топор мудила! (звук бега) Сука! Сука! Сука! Что за уёбок за нами бежит? (съёмка прерывается)».

«Значит нагнал вас неизвестный» – подумал я.

На видео можно было разглядеть того самого преследователя, хоть и мельком. Здоровая детина в длинном зеленоватом плаще из ткани, с промышленным противогазом, шлангом, соединяющий его маску с сумкой, подвешенной сбоку, и топор пожарного. На голове вязаная осенняя шапка, и на шее шарф из плотного материала. На руках – кожаные черные перчатки. На ногах – охотничьи сапоги.

Крови на земле было мало. Следы пропадают в двух ярдах от места где бросили камеру.

«Скорее всего одного из них схватили, но что с остальными? Ушли к своей машине?» – пробежала мысль в голове.

Мне выдан был шанс сбежать. Покинуть чёртов Клевердейк и уехать обратно. Но что же мой брат? Если он погиб, я хочу верить, что не такой смертью. И кто же этот таинственный незнакомец, отправивший мне письмо?

За спиной послышался шум, уловимый среди шелеста листьев и ветра с оглушительным громом. Я направил пистолет в сторону шума. Из темноты вдруг вышел Николас.

– Де-те…ктив, – хриплым голосом сказал тот, после чего упал перед мной.

Вся его спина была разорвана до костей. Сразу же за ним появился тот самый громила с топором в одной руке и крюком в другой.

Я сделал несколько выстрелов, но пули словно утонули в его туловище. Он взмахнул рукой и крюк влетел мне прямо в кисть руки, а пистолет выпал. В ужасе я начал бежать на север, примерно представляя где бросил машину Николас и его товарищи. Через секунду преследователь, уже схватил меня за шиворот и бросил, словно щенка, к мёртвому телу Николаса. Не знаю, как ему это удалось, но он явно был не просто силён, но ещё и ловок. Я подполз к пистолету, а громила ударил черенком от топора в другую мою руку. Развернувшись на спину, я попытался бить ногами по коленям здоровяка, но тот даже не почувствовал моих ударов.

– Ах ты…, – успел произнести я, как он ударил меня тупой стороной топора по голове.

Пока я был в полном отрубе. В моей голове пробежал целый поток воспоминаний и мыслей. Мне припомнился день из полицейской академии. Это был второй год моего пребывания там.

Помню слова одного из офицеров:

«После того как вы все будете работать в полиции, после того как вы возьметесь за настоящую мужскую работу, вы облажаетесь. Облажаетесь так, что первым чего вы захотите, это бросить всё и вернуться домой. Настоятельно рекомендую вам послушать сейчас меня и запомнить то, что я скажу. Чтобы с вами не произошло, чтобы вы не сделали, и как бы жизнь вам не насрала, помните, что вы американские, мать вашу, полицейские. Жизнь не всегда справедлива. Вернитесь в строй и сделайте в следующий раз как нужно».