Cлово президента

Головко кивнул, но выражение его лица было мрачным. То, что произошло с Герасимовым и с «Красным Октябрем», не должно было стать достоянием общественности. Головко и российское правительство знали о первом, но всего лишь подозревали о втором. Во всем, что касалось подводного флота, Америка умела хранить секреты – значит, с помощью именно этой козырной карты Райан вынудил Герасимова покинуть Россию, не иначе. Теперь, когда прошло немало времени, все стало предельно ясным, да и сама операция была задумана и проведена блестяще, за одним исключением: о ней узнали в России, так что теперь ему запретили вступать в контакт с Райаном до тех пор, пока не прояснятся дипломатические последствия случившегося. Момент для этого оказался крайне неудачным. Америка готовила что-то. Он не знал что именно, и вместо того чтобы обратиться прямо к Райану и, возможно, получить от него правдивый ответ, ему приходилось ждать, пока оперативники Службы внешней разведки разберутся в этом деле без его участия. Проблема заключалась как в том, что американскому правительству был нанесен тяжелый удар, так и в привычке Райана, приобретенной им в ЦРУ, работать с небольшой группой людей, вместо того чтобы дирижировав всем чиновничьим аппаратом, как симфоническим оркестром Интуиция подсказывала Головко, что Райан готов сотрудничать с ним, потому что доверял бывшим врагам и считал, что они не смогут предать его из-за стремления защитить собственные интересы, но предателю Келти – кто еще мог организовать утечку информации в американскую прессу? – удалось достигнуть хотя бы одного – он сумел завести отношения между Россией и Соединенными Штатами в политический тупик.

Когда– то политика представлялась Головко самым интересным делом в жизни. Он стал членом партии в восемнадцать лет, с увлечением семинариста изучал труды Ленина и Маркса, и несмотря на то что с течением лет это увлечение переросло в нечто другое, логически осмысленное, хотя и достаточно тщетное, теории этих философов оказали огромное влияние на его взрослую жизнь, а когда развеялись, оставили ему по крайней мере профессию, в которой ему удалось достигнуть немалых высот. Он сумел логически обосновать свою прошлую антипатию к Америке историческими причинами: две великие державы, два могучих союза, две различных философии, действующих в странном единении друг с другом и стремящихся к последнему величайшему мировому конфликту. Национальная гордость русского человека по-прежнему убеждала его, что Россия должна была одержать верх, но, к сожалению, родина потерпела неудачу, и тут уже ничего не поделаешь. Самым важным было то, что холодная война закончилась, а вместе с ней наступил конец смертельной конфронтации между Америкой и его страной. Теперь они могли, наконец, признать, что у них есть общие интересы, и иногда даже помогать друг другу. По сути дела это уже произошло. Иван Эмметович Райан обратился к нему за помощью во время конфликта Америки с Японией, и две страны, сотрудничая друг с другом, сумели решить жизненно важную проблему, которая все еще продолжала оставаться секретной. Почему, черт возьми, подумал Головко, этот подонок Келти не пожелал предать гласности именно этот секрет? Но нет, теперь Россия оказалась в сложном положении, и хотя заново созданные российские средства массовой информации наслаждались сенсационными разоблачениями не в меньшей мере, чем американские, -или даже в большей, – он не мог даже позвонить Райану.

Эти грузовые корабли проворачивали свои силовые установки по какой-то важной причине. Райан делал что-то или готовился к чему-то, а он, Головко, вместо того чтобы позвонить и просто спросить, в чем дело, вынужден прибегать к услугам шпионской сети и действовать против другого разведчика, вместо того чтобы работать с союзником. Ничего не поделаешь, у него нет выбора.

– Создайте специальную группу по изучению ситуации в Персидском заливе. Подключите все, что есть в нашем распоряжении, и как можно быстрее представьте мне собранную информацию. Америка непременно должна как-то отреагировать на развитие событий в ближневосточном регионе. Прежде всего нам нужно выяснить, что там происходит. Затем узнаем, что уже, наверно, известно Америке. И третье, что она собирается предпринять. Подключите этого генерала Бондаренко из Генерального штаба. Он только что вернулся из Америки, где участвовал в штабных учениях с их военными.

– Будет исполнено, товарищ директор, – ответил его первый заместитель, выражая общую готовность собравшихся. По крайней мере хоть это осталось прежним!

***