Coagulopathies (ЛП)

— Все в порядке. Я так и подумал, — он сжимает мое бедро, выдыхая, и его дыхание щекочет горло, заставляя меня ежиться. — Могу пойти готовить завтрак, если тебе хочется побыть одной.

— Все в порядке. Я знаю, эм… знаю, что ты не… ох…

Разве все не должно быть наоборот? Он кончает, а я нет, и потом я молча злюсь и обижаюсь на него? Так всегда происходит в фильмах.

Кайло утыкается носом в изгиб моей шеи, мурлыкая. Его ладонь проходится по бедрам, промежности и прижимается к животу, отчего по моему телу будто разряд пробегает. Ух.

— Я действительно обещал, что кончу в тебя, — задумчиво произносит он, поглаживая меня, и я дрожу еще сильнее. — Но не думаю, что сейчас самое подходящее для этого время. Нам нужно поесть… и еще я должен найти что-то с моим запахом, чтобы ты расслабилась.

Ага. Звучит здорово.

Кайло тяжело вздыхает, выбираясь из постели, и идет к комоду. Я пялюсь на его широченную спину, всю в шрамах, пока он роется в ящиках и наконец находит серую футболку и баскетбольные шорты.

— Моя одежда может помочь, — он пожимает плечами и закрывает ящик. — Но я не уверен. Никогда не был с Альфа женщиной так долго.

Я быстро киваю и забираю протянутые мне вещи. Кайло целует меня в лоб, а затем выходит из спальни, дав мне возможность наконец нормально выдохнуть. Ладно. Я в порядке. Все нормально. Сейчас поем чего-нибудь и все будет в порядке. Мне действительно не хочется бежать.

Но сложно игнорировать это смутное ощущение паники, пока я одеваюсь. Такое неприятное, оно никуда не девается, даже когда я утыкаюсь лицом в майку Кайло и делаю глубокий вдох. Это абсурд. Не хочу никуда сбегать. Я куда больше, чем мои инстинкты и потребности. Разве суппрессанты не должны с этим помогать?

Я моргаю. Твою мать. Я же ничего не принимала после того укола в подвале.

Я завязываю шорты потуже и даже быстрей положенного несусь на кухню, чтобы попросить у Кайло таблетки. Он все еще бродит по квартире без рубашки, и, прежде, чем он оглянется на меня, я замечаю розовую таблетку рядом со стаканом воды на столе. Слава богу.

— Она не предотвращает беременность.

Кайло стоит ко мне спиной, но, когда я не отвечаю, все же поворачивается.

— Оу, — я хмурюсь и беру таблетку. — Тогда это отстой.

— Беременность у Альфа женщин случается редко, секс триггерит овуляцию, но вероятность того, что что-то произойдет, крайне мала, — его взгляд блуждает по моему телу, а затем Кайло отворачивается обратно к плите. — Можешь принимать гормональные контрацептивы. Решать тебе.

— Ну, я точно не хочу забеременеть. Без обид.

— Ну еще бы. Сразу после окончания средней школы, да еще от профессора, которого знаешь два месяца, это ведь идеальное время.

Он смеется над собственной шуткой и качает головой. Не знаю, что он там готовит, но боюсь подойти ближе.

Я глотаю таблетку и запиваю водой. Почему-то все еще голова кружится — может, от голода. Или из-за того, что проспала почти все выходные?

Меня снова накрывает странным желанием бежать — все тело пульсирует от тошнотворной тревоги. Я закашливаюсь, растирая грудную клетку и морщась. Неа. Нет. Все хорошо. Мне нравится Кайло. Я счастлива с ним тут.

Он снова смотрит на меня, когда я поднимаю взгляд, и у меня дыхание перехватывает — да, он реально пялится.

На сковородке что-то шипит. Кайло рассеянно тычет в еду лопаткой, и от сильного порыва дать деру я чуть не срываюсь с места. Неа, ни за что. Я пялюсь на него в ответ.

— Я очень… — в груди все сжимается, когда я признаюсь. — Я очень хочу… сбежать?

— Знаю. А я очень хочу, чтобы ты попыталась.

Каким-то образом страх перетекает в возбуждение, что, как мне сдается, полный пиздец. Большим пальцем я тру по спинке стула, за который вцепилась изо всех сил. Ни одна из моих эмоций не имеет смысла, и почти больно сопротивляться им, хотя я боюсь того, что произойдет, если я этого не сделаю. Мне ужасно хочется, чтобы Кайло взял и нагнул меня над диваном, но смущает желание бежать прочь.

Кайло отводит взгляд в сторону, прерывисто выдыхая. В воздухе повисает напряжение.

— Я делаю сыр на гриле, — хрипло говорит он, а затем прочищает горло. — Садись.

Я сажусь. Меня трясет, но каким-то чудом удается удержать себя в руках, когда он приносит еду и еще один стакан с водой. Кайло усаживается напротив за столом, ест, избегая моего взгляда, все время хмурясь. Понятия не имею, учится ли он отгораживаться от меня или нет, но сейчас его эмоции уловить не удается, не то что два дня назад. Теперь это лишь смутные вспышки, слишком короткие, чтобы их можно было распознать.

Мы едим молча. Расправившись с завтраком, я допиваю воду и складываю руки на коленях.

— Спасибо, — говорю я.

— Не за что.

Кайло встает и, собрав тарелки, идет к раковине. Я ерзаю на стуле, разглядывая его спину. Ну и что теперь со мной такое, это вообще нормально? Я ведь не чокнутая, если хочу, чтобы он…