Coagulopathies (ЛП)

Доктор Тано закатывает свой рукав, показывая браслет, с именами, выгравированными на двух пластинках. Твою мать. Значит, она Альфа и еще смогла стать доктором?

Она улыбается и опускает рукав обратно.

— Прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Рей. Это очень тяжело для вас обоих, но мне кажется, Супральфа тут не поможет.

— Я дал ей Супральфу, — вставляет Кайло. Он сжимает губы в тонкую линию и пялится на свои руки. — Мне не следовало этого делать.

Доктор Тано пожимает плечами.

— К сожалению, знания о гоне у Альфа женщин несовершенны и расплывчаты. Супральфа прекрасно подходит множеству женщин, но, похоже, она просто не подходит тебе, Рей, — она поглядывает на меня. — Несмотря на то, что ты ее принимаешь, в твоей крови по-прежнему очень высокая концентрация Альфа-гормона.

Я сглатываю и тру вспотевшие ладони. Звучит хреново.

— И что это означает? — спрашиваю я слабо.

— Ну… Супральфа не помогает. Такое довольно часто случается среди Альфа женщин, их организмы отторгают суппрессанты, но боюсь, твой отверг самый сильный, что вообще существует.

О нет. О нет.

Доктор Тано указывает на Кайло.

— Подозреваю, ваши новые узы вызвали приток гормонов. Это очень трудно контролировать и часто вызывает многие из указанных тобой симптомов: раздражительность, потливость, нервозность, жар и так далее. Скорее всего, подобное было и раньше, но тогда ты могла с этим справиться.

— И что это значит? — Кайло спрашивает за меня. — Что нам делать?

— Ну… — доктор Тано прищелкивает языком и вздыхает. — Иногда помогает прохождение через гон несколько раз, это стабилизирует уровень гормонов. Есть еще возможность увеличить твой гарем, но боюсь, это лишь заставит тебя нападать на других конкурирующих Альф, подходящих слишком близко к твоим Омегам. Неконтролируемый, постоянно высокий уровень гормонов вызывает резкое повышение кровяного давления, и это может привести к летальному исходу. Однажды.

Летальному. Твою мать. Я не знаю, что сказать. Опускаю глаза на коленки и в ужасе пялюсь на них. Летальному.

— Это из-за Супральфы? — спрашивает Кайло.

— Нет, нет. Супральфа очевидно не работает, но даже без лекарств гормоны Рей будут продолжать выходить из-под контроля. Они удивительно высоки.

— Но если она пройдет через гон несколько раз — все будет в порядке?

— Да, конечно, — доктор Тано кивает и меняет позу. — Еще один очевидный способ помочь с этим всем — сделать узы парными. Хотя я знаю, что большинство Альфа женщин ненавидят подобную идею. Но это будет поддерживать ее гормоны в стабильном состоянии.

Мы оба молчим. Доктор Тано задерживается еще на несколько минут и предлагает ответить на другие важные вопросы, но я слишком потрясена и расстроена, чтобы думать о чем-то еще. Она оставляет нас наедине на пару минут, чтобы мы могли поговорить, а я все еще не могу выдавить из себя ни слова.

Как и Кайло.

========== 30: Salve ==========

После клиники Кайло тащит меня в закусочную. Мы оба молчим всю дорогу туда, старательно игнорируя возникшую проблему, как обычно. Ну да, так проще.

Нам достается место на красных диванчиках рядом с окном, и я разглядываю меню. Слышится звяканье столовых приборов о посуду, что-то пищит, но я так сильно зациклена на дыхании Кайло и его движениях, что вообще почти ничего не слышу. О чем он сейчас думает? Ему так же чертовски страшно, как и мне?

Я откладываю меню и пододвигаю коробочку с пакетиками сахара, перебирая их. С меня хватит и блинчиков. У меня сегодня настроение на блинчики.

Кайло совсем не отлипает от своего меню. К нам подходит официант, чтобы принять заказ, и я перевожу взгляд на Кайло, надеясь, что он скажет что-нибудь первым. Его сложно понять. Иногда. Зависит от того, насколько сильно он хмурится.

Он трет рот и тяжело вздыхает сквозь пальцы. Избегая моего взгляда.

— Что ж, — он касается подбородка. — Подозреваю, ты чертовски на меня зла, Рей.

— … а ты не сердишься на меня?

— С чего бы мне сердиться?

— Ну… — я неловко смеюсь. — Последнее время я только делаю, что огрызаюсь на тебя, а нам возможно придется сделать узы парными. Так что… мы не обязаны это делать, если не хочешь. Как захочешь.

Кайло поднимает бровь. Официант приносит кофе, и я удивленно таращусь на Кайло, опрокидывающего в свою кружку безумное количество сахара и сливок. Я обхожусь всего одним пакетиком и делаю глоток.

— Ты же знаешь, что я хочу, чтобы это было навсегда, — коротко отвечает он. И вскрывает уже третий пакетик сахара. — Мне все равно на перепады твоего настроения.

— Почему?

— Потому что я люблю тебя.

О боже, мы снова на скользкой дорожке. Я стараюсь не выглядеть шокированной или слишком радостной, потому что это полное безумие. Еще слишком рано для подобных чувств. Но я тоже люблю его. Кайло для меня все еще загадка, но лучше него меня никто никогда так не понимал.

Он скатывает пакетики от сахара и укладывает их в пустые упаковки из-под сливок. А я цепляюсь за свою горячую чашку и краснею, чувствуя себя полной дурой, что сразу не ответила ему. Черт, до чего же стремно говорить об этом в закусочной.

— Я тоже.

— Ага, как такое не заметить!