Connor Castle

Сенешаль: Она уж Папе отказала. Но я не удивляюсь. Характер – что кремень! Сказала: я налоги Ватикану заплатила, а лишнего давать не собираюсь! Когда преставился отец ее, сэр Джейкоб Коннор, король распорядился замуж выдать сироту. Да вот, и тут миледи проявила гонор. А ведь жених ее не кто-нибудь, – сын казначея королевского, Артур! Он любит девушку всем сердцем, всей душой, и за нее в огонь готов идти. Такой красивый, и воспитанный такой, – а ей, вишь, с ним не по пути! А ведь такому – как откажешь?!

Джастин: Душе и сердцу не прикажешь, тут логика бессильна…

Сенешаль: Тоже скажешь! Привычка, брат, всесильна! И коль ей стерпится – так слюбится подавно! И не любовь, мой друг, – привычка зла!

Джастин: Ну да! С привычкою полюбишь и козла!.. Скажи, а что же Рим? Ведь за отказ платить налог и на костре поджарят – не моргнут!

Сенешаль: Да, это уж раз плюнуть им! И на костер сведут, и на кресте распнут! Я слышал, войско собирает Папа. Желает, значит, наложить на замок лапу. И в Лондоне твердят, – Тринити не права. Эх, брат, от этих бед кружится голова… Налей-ка чарочку! (Выпивает, вытирает усы). Вот это – хорошо!

Джастин: Ну что, налить еще?

Сенешаль: Нет, хватит. Я, однако, задержался. Сижу уж битый час, а от вина еще и развезет… Э-хе, видать, старею, заболтался. Меня давно уже миледи ждет…

Сенешаль, кряхтя, встает, и, торопливо, по-стариковски семеня, уходит.

Занавес

Фигура вторая. Миледи Тринити

Комната миледи в замке. Тринити стоит у окна.

Тринити: Какая буря! Ветер свищет диким зверем, огонь в камине погасить грозится. Мне холодно, и одиноко, и закрыты двери… Сижу в отцовском замке, как в темнице! А тут еще и новость о налоге новом! Крестьяне только крошки с нивы бедной собирают, а не заплатишь – приговор суровый… У нас не хлеб, а жизни отбирают! Но в Риме думают, – на пустоши растут цветы…

Входит сенешаль Этан. Кланяется.

Тринити: Кто там пришел? А, это ты, – мой старый управитель! Направил Папа к нам гонца. Вновь требует отдать налоги Ватикану. Ты верным был слугою моего отца. И что, скажи, теперь я делать стану?

Сенешаль: Не выплатим налог – сживут со свету. Уж я-то знаю камарилью эту! Пришлют войска, начнут палить из пушек, и замок отберут, и вынут душу, еретиками назовут, а после пыток – на костре сожгут…

Тринити: Да, папский кардинал Донато уже грозился нас за ересь наказать. А мне одно понятно: Папа – желает Коннор-Кастл отобрать, к церковной приобщить казне… И что прикажешь делать мне? Отдать зерно? Так ведь зерна и нет! Хлеб не растет на пустоши бесплодной! Ведь оттого и люд у нас такой голодный. Неужто Папа хочет всех британцев уморить?

Сенешаль: Опасно так о Папе говорить!..

Тринити: Опасно и бесчестно – грабить тех, кто жив едва-едва! Опасны, друг мой, не слова, – дела! Теперь мы королю вверяем наши души! Не Папе присягали – королю…

Сенешаль: Ах, госпожа, ведь и у стен есть уши! Остановитесь, полно же, молю!..

Тринити: Остановиться? Предлагаешь сдаться? Отдать им замок и покорно умереть? Нет! Не дождутся! Буду я сражаться! Чем жизнь в плену, уж лучше на свободе – смерть!

Сенешаль: И все теперь на вас пойдут войною! Сеньоры Франции, Италии, и полк гвардейцев сводный…

Тринити: Что сделают они со мною, когда со мной – народ свободный? Не мы, они – рабы, что рабски выполняют приказанья тиранов, инквизиторов и палачей!..

Сенешаль: Миледи, свет моих очей! Все тайное узнает папская охрана, и за слова свои поплатимся мы лбом! Тирана называть рискованно тираном, но упаси вас Бог назвать раба – рабом!

Тринити: Ну, ладно. Может, обойдется. Возможно, до войны и не дойдет. Но нам готовиться к войне придется. Господь сподобит, – миром все пройдет… Да, вот еще. Начальник гвардии мне пишет о желании немного поохотиться у нас.

Сенешаль: Лиса в курятнике, – от кур одни воспоминанья!.. Какой ему резон? Ведь не сезон…

Тринити: Иди себе. Теперь уж поздний час.

Занавес.

Фигура третья. Заговорщики

Корнуэлл, дворец герцога. За большим столом сидят заговорщики, – герцог Корнуэльский, капитан папской гвардии сэр Артур, начальник королевской гвардии Иеремия Девин, королевский казначей сэр Мэтью, несколько английских лордов и заграничных сеньоров.

Герцог Корнуэльский: Наш король с ума свалился. Нужен нам такой король? До поры он нам годился. Но теперь – не тянет роль. Добрым хочет быть, и розги, вишь, указом отменил…

Иеремия Девин: Я б его сейчас повесил. Он присяге изменил!