Control your emotions (СИ)

Внутри все болезненно сжалось: родители не были согласны. Они даже не были толком предупреждены. Но девушка решила не говорить пока парню о том, что её родители теперь не знают о существовании Гермионы. С того момента, как волшебница покинула свой дом, её родители уверены в том, что их фамилия Стоун , что они очень хотят полететь в Австралию и что у них нет и не может быть детей.

- Их тоже нужно спасти!

- Они уже мертвы.

- Но крики!

- Это всего лишь ветер.

- Ветер? Вы сошли с ума?!

Он приставил палочку прямо Драко к горлу. Ожесточенный, решительный взгляд.

- Встречный вопрос: что ты слышишь сейчас?

- Шум ветра, – прорычал Малфой, глядя Сивому в глаза. – И то не очень хорошо. Может, мне просто показалось.

- Наверняка, – оборотень убрал палочку и двинулся дальше, довольно хмыкнув.

Драко не приняли как члена команды, не хотели принимать. И притом, выставляли свою неприязнь напоказ. Еду ему, в отличие от остальных, давали в последнюю очередь, и то, полупустую миску с остывшей кашей ему приносил Скабиор. Он один проявлял к нему хоть какое-то уважение, хотя чаще остальных отпускал колкие замечание в общем кругу. Главной задачей егерей было отлавливание грязнокровок, осквернителей крови, признанных предателей, новоявленных, по словам Министерства, преступников. И Малфой, нехотя, конечно, но все же исправно выполнял эту работу. После того «позора» – спасения Гермионы из лап Белатриссы и бегства с девушкой – никто не мог нормально воспринимать Драко. Те, кого он ловил (в основном, грязнокровки) попросту недоумевали, почему слизеринец не спасает их, почему не помогает бежать, как той девушке. Если бы они знали всю историю, то все вместе запустили бы в него Авадой за это. Все было плохо. Нет, все было ужасно, просто паршиво. Он хотел увидеться с Гермионой, рассказать ей все. Трансгрессировать? А куда? К ней домой? Драко не знал даже, где она живет. Послать сообщение совой? Все совы сейчас перехватываются Министерством, а Драко пообещал, что не выдаст их. Хотя было известно и так во всем волшебном мире, что Гарри Поттер отсиживается у себя дома, Малфой не хотел рисковать. Он был уверен – Гермиона рядом, и плевать, что ходит слух о том, будто она улетела с родителями в Австралию. Драко знал, чувствовал, что у них пока все хорошо, они ведь в безопасности. В какой-то степени он даже им завидовал: Гарри и Гермиона сидят дома, в тепле, спокойно обдумывают план поиска крестражей, получают поддержку от Ордена Феникса, а он тут, в этих идиотстких лесах, черт знает где, мерзнет на холоде каждую ночь, получает копейки за кропотливую работу, выслушивает издевки. И все это ради неё, ради них.

У Драко было только это, только эта связь с внешним миром, другого выхода не было. Конечно, другой выход был, зачем врать, вот только этот выход являлся для парня верной смертью. Люциус страшно разгневался после того, как его сын ушел с егерями, променяв шелк статуса аристократа на оборванное существование. Но Волан-де-Морт во время очередного собрания пресек Люциуса, сказав, что для мальчика нет сейчас лучшего шанса оправдать себя.

«…сначала такой триумф, когда твой сын убил Дамблдора, а потом такой позор. Он сбежал с мальчишкой Поттером!» – доносились сплетни с того собрания, когда Темный Лорд наказывал Люциуса. А наказывал он прям от души, мучая Малфоя-старшего так, что от его криков трещали окна в непрочных рамах поместья чистокровных.