Cosa Nostra история сицилийской мафии

Большинство гангстеров, которые впоследствии вспоминали о событиях войны кастелламарцев, также сообщали, что в течение двух дней после гибели Маранцано были убиты двадцать, сорок, а то и девяносто сицилийских мафиози, находившихся в разных уголках Америки, — убиты по приказу Лучано. Это была знаменитая чистка, в ходе которой пострадали все «липкие пальцы» и «ходячие сейфы». По всей видимости, модернизация мафии включала в себя истребление престарелых сицилийцев. Однако в этой теории есть одно слабое место. Дело в том, что не существует ни одного документального свидетельства, подтверждающего массовое истребление мафиози, последовавшее за убийством Маранцано. Молодые гангстеры, которым рассказывали об убийствах двадцати, сорока или девяноста сицилийцев, явно не читали газет. Столь часто повторявшаяся история о чистке ветеранов является вымыслом.

Другой распространенной ошибкой является утверждение, что мафия была «старомодной». Какими бы криминальными способностями ни обладал Джо Босс, когда он переехал из Палермо в Нью-Йорк, они оказались настолько «современными», что позволили ему в течение более двух десятилетий успешно делать карьеру. Маранцано, который так недолго праздновал свою победу в войне кастелламарцев, приехал в Соединенные Штаты намного позднее. Но его на редкость стремительное восхождение к вершинам власти свидетельствует и о том влиянии, которое все еще оказывали взаимоотношения между сицилийцами на деятельность американского филиала мафии, и о той легкости, с которой «ходячие сейфы» преодолевали опасности, подстерегавшие их в Нью-Йорке. Другими словами, тот универсальный критерий, с помощью которого американских гангстеров делят на реформаторов и закоренелых консерваторов, не совсем применим к событиям 1930–1931 годов.

Предложенная Джентиле трактовка последствий окончания войны кастелламарцев отличается от вышеупомянутой и является более убедительной. Он считает, что идея создать правящую Комиссию не принадлежит Лучано. О ней заговорили вскоре после убийства Джо Массериа, на том самом заседании, участники которого пребывали в состоянии «неописуемого смятения». Судя по всему, Джентиле не считает эту Комиссию каким-то радикальным нововведением, ведь еще до Первой мировой войны в Соединенных Штатах проводились консультативные заседания высокопоставленных мафиози. «Люди чести» всегда пытаются подлатать старые правила и структуру своей организации. Весьма вероятно, что появление этой Комиссии явилось очередным примером такого дозволенного правилами «латания».

Джентиле считает, что и Массериа, и Маранцано были точно в такой же степени старомодны и точно так же склонны к единоличной власти, как и все предыдущие боссы. На Сицилии, перед тем как устранить главаря мафии, его имя дискредитируют и тем же «подытоживают» его устранение. Боссы погибают из-за чрезмерной алчности, властолюбия, слабости или старомодности. Во всяком случае, так утверждают их убийцы. Необходимо найти оправдания этим казням, мотивы совершения которых стары как мир: борьба за власть и страх.

Победители в междоусобных войнах мафии тоже любили представлять свое восхождение к власти как наступление новой эры. Похоже, это имело место и в Нью-Йорке в 1931 году.

Будучи человеком крайне проницательным, Ник Джентиле считал, что все это своего рода внутренняя пропаганда. Он утверждал, что только после убийства Маранцано Лучано занял настолько высокую позицию в иерархии мафии, что стал одним из членов Комиссии. Судя по всему, уже задолго до этого Лучано был весьма влиятельным человеком и важнейшей опорой власти Джо Массериа. Таким образом, выполняя ту же функцию, которую прежде выполнял Капоне, Лучано стал тем «внешним фактором», с помощью которого можно было склонить на свою сторону равновесие сил в борьбе за власть внутри относительно узких границ «общества чести». Контакты, которыми располагал Счастливчик в гораздо более обширном мире ирландских и еврейских преступных группировок, стали тем важнейшим ресурсом, который он использовал внутри мафии.