Cовсем немного дождя

Посреди ясного солнечного сентябрьского дня брызнул негаданный дождик, украсив город алмазной пылью. Стефания воспользовалась перерывом в занятиях и забежала домой. Кристиан с ноутбуком на коленях сидел посреди гостиной на ковре, а Ханна возводила вокруг него баррикады из диванных подушек и плюшевых медведей.

– Вы видели, какая красота на улице? – Стефания распустила волосы и стряхнула дождевые капли.

– Нет. У нас тут важный процесс… А ты пришла нас проведать? Сварить тебе кофе? – Кристиан поднялся с пола и обнял любимую. – М-м-м… ты вкусно пахнешь.

– Голодная! И кофе хочу и сладенькое что-нибудь! – Стефания подхватывает дочь на руки и усаживает ее перед окном на широкий подоконник. – Ханна, смотри, дождик!

– Дож, – повторяет за мамой девочка и ведет пальчиком вдоль мокрых дорожек на стекле.

– Дождь. До-ж-дь.

– Дож.

– Моя мама называет это «грибной дождик». После него всегда в лесу появляются грибы. – Кристиан становится рядом с ними. – Кофе настоится через пару минут.

– Спасибо. А моя «идет-моросит».

– Национальные особенности, однако.

– Ну что, ты решил, куда мы едем после свадьбы?

– Еще думаю. Ты уже точно готова оставить Ханну на целую неделю?

– У нее столько влюбленных в нее нянек, готова. Хорошо, я сама решу. Это будет мой сюрприз и подарок на свадьбу!

– Ого, это неправильно.

– Держи Ханну, я кофе возьму. – Стефания скрывается на кухне и кричит оттуда: – Отец открыл счет на мое имя и, кажется, загрузил туда все свои сбережения. Сегодня днем пришло оповещение из банка. Я теперь богатая невеста!

– И сюрпризы я не люблю.

Ханна пытается спуститься на пол, Кристиан берет ее на руки.

– Не будь букой. «Предложение неожиданных путешествий есть урок танцев, преподанных Богом». Помнишь, откуда?

– «Колыбель для кошки» Курта Воннегута. Ты ее читала, когда мы познакомились. И ты так и не рассказала, понравилась ли она тебе.

– Автор ставит крест на поступательном историческом развитии человечества. Увы, он не оригинален. Богу было скучно и одиноко, когда он решил создать людей, а они мстят ему за бессмысленность своего существования… Жить с такой безнадегой тоскливо. У нас есть только здесь и сейчас, другого не будет. Надо постараться и быть счастливыми в предлагаемых обстоятельствах.

– Моя любовь, мне кажется, наши обстоятельства исключительно замечательные.

– Не могу с тобой не согласиться. Возвращаясь к книге… мне было интересно читать про ученого-изобретателя, такого же больного на всю голову человека, как мой отец. Наш семейный опыт не уникален – утешает. А знаешь, что? – Стефания резко оборачивается и заглядывает Кристиану в лицо.

– Что? Не пугай меня.

– Давай купим квартиру! У тебя же тоже есть сбережения, нам хватит на приличный вариант.

– Тебе здесь не нравится?

– Да нет, не в этом дело. Работа под боком – это очень удобно. Но я хочу, чтоб у Ханны был свой дом, а не череда арендованных жилищ. И у всех наших детей… Понимаешь?

– Ты беременна?

Сердце Кристиана пропускает удар, его вопрос звучит восторженно и испуганно одновременно. В руках он держит прекрасное, почти полуторагодовалое дитя – объект безусловной любви, нескончаемых вопросов и бесконечных тревог. Как вместить больше? Кристиан крепче прижимает к себе Ханну, прикрываясь ею, как живым щитом, от нашествия гипотетических младенцев, и та выражает бурный протест, требуя отпустить ее на волю. Стефания выкладывает на подоконник мягкие игрушки, усаживает дочь рядом с ними.

– Нет, пусть Ханна подрастет – нам не справиться с двумя малышами. Но в будущем…

– Ладно.

– Тебя не пугает такая перспектива? Танцуешь со мной?

– Нисколько не пугает. Оказалось, что мне очень нравятся дети. С ними интересно. С тобой я выучу любой танец.

– Для меня было важно услышать это от тебя. Родить единственного ребенка – это обречь его на огромную ответственность перед лицом родительских ожиданий. Будь и умным, и красивым, побеждай на математических олимпиадах, бери призовые места на соревнованиях, береги покой родителей, будь готов «взять их на ручки», стань успешным в профессии, которая кажется им достаточно респектабельной, и на порядок выше финансово обеспеченным… Иначе ты не лучший, и их драгоценное время потрачено впустую.

– Откуда у тебя это? Ни о чем подобном никогда не думал.

– Ты был любимым мальчиком, тебе не понять. У нас с тобой разный опыт.

– Зависит от угла обзора. Но мы будем просто любить наших детей, а не вот это вот всё.

– Я надеюсь. Ой, смотри, кто нам машет! Ханна, помаши ручкой – приве-ет!

В учебном корпусе за прозрачным до невидимости окном, в пронизанной солнечным светом аудитории, старенький профессор Герхардт стоял перед трибуной и посылал им приветствия узкой ладошкой. Студенты просачивались в открытую дверь, заполняли ряды скамей. Профессор посмотрел на наручные часы, строго постучал пальцем по циферблату и кивнул Стефании: пора.