Craving for you (СИ)

— Сара, это были твои первые отношения. Не у всех они такие тяжёлые и токсичные. Он, и правда, вёл себя по-свински с тобой, и он действительно плохой человек. Да, все по-разному переживают такие травмы. Но ты не можешь винить себя за чувства и заталкивать их куда подальше, потому как… сама знаешь. Вспомнишь термин из психологии. Сара, ты не поверхностная, ты не можешь просто так переключиться, потому что глубоко чувствующий человек. И именно поэтому я тебя обожаю, Сара. Я готова тебя поддерживать. А насчёт слабости… Совсем наоборот. И ты станешь намного сильнее после того, когда преодолеешь накопившуюся обиду. Пусть ты мне сейчас не поверишь, но мне не кажется, что Майкл — копия твоего бывшего. У тебя сейчас просто идёт наложение образов. Защитная реакция. Ты проецируешь свои чувства на другого человека. И да, Сара, из-за тебя я прочитала кучу статей по психологии! Майкл нехорошо поступил, но позже ты и сама поймёшь, что к чему. Время всё расставляет по своим местам. Пожалуйста, не закрывайся от меня сейчас. Я знаю, что при депрессии люди зачастую отдаляются.

Я кивнула, в горле был ком. Удивительно, что Лора говорила именно то, что мне нужно было услышать.

— Я… постараюсь, — ответила при этом сразу на несколько пунктов: и не закрываться, и справиться со всем, что на меня навалилось.

— Ты — большая молодец, Сара! Всё ещё наладится, вот увидишь, — в её голосе сквозило беспокойство, но она старательно изображала позитивный настрой. Мне всегда в ней это нравилось — хорошая мина при плохой игре. Следует у неё этому поучиться.

Мы распрощались.

Дни проходили тоскливо и уныло. Мама иногда выныривала из своих счастливых отношений с мистером Никсоном и спрашивала, как у меня дела. Она словно видела, что я несчастна, так внимательно вглядывалась в меня каждый раз, как будто ожидала признания в моей лжи. А я повела бы себя эгоистично, если бы сейчас стала наваливать на неё свои глупые переживания. Мне было противно от того, что я вообще из-за этого так волнуюсь. Но, похоже, ещё долго из этого не выберусь.

Мама светилась, без сомнения, и это была новая прекрасная страница в её жизни. Дерек временами появлялся у меня в гостях, и мы, чаще всего без длинных диалогов, рубились в приставку. Хорошо, что с ним можно было спокойно помолчать.

В школу я ходила без энтузиазма.

До школы не так уж и много идти, а мне тошно. Тошно от этой отвратительной погоды. Атмосфера такая угрюмая, что хоть сейчас иди вешайся. Лужи как будто образовали море, стекаясь одна в другую, и ступить некуда, чтобы не намочить ноги. Мама вынудила меня надеть красные резиновые сапоги в тон яркому пальто, когда рано утром выглянула в окно. Тротуар в Сентфоре — одни сплошные дыры; дорогу здесь не делали явно лет сто и, видимо, делать не собираются ровно столько же. Яркие радужные листья валялись в воде и поблекли. Ветер завывал, дуя мне в спину, словно вынуждая ускориться и побыстрее доковылять до учебного заведения. Как же здесь всё омерзительно. Деревья по бокам все голые, гнутые, кричащие о помощи. Вас отсюда никто не заберёт. Да и мне самой бы унести ноги.

Поскорее бы выпал снег. Зима как свежий лист бумаги, ещё не испорченный каракулями и кляксами. Он просто блестяще белый и манящий. А осень как уже изрисованный кем-то обрывок — там и разноцветные листья, и унылые голые деревья, и отвратительная грязь — смесь только что выпавшего и тут же растаявшего снега, сотни луж и испачканных ботинок.

И так каждый день. Каждый мой день — прогулка по этому никчёмному городу.

Увидела Майкла впереди — разве это не эстетика? Оазис красоты на фоне полной угрюмости пейзажа. Он выдохнул сигаретный дым, и тот полетел куда-то в сторону, медленно растворяясь в воздухе. Заметила его понурый взгляд, и в сердце закололо. Как бы мне хотелось подойти, уткнуться ему в грудь и просто ни о чем не думать — ни о завтрашнем дне, ни о нашей с ним судьбе. Если бы не существовало столько условностей, как же было бы мне дышать легче. А сейчас вдохнула этот сырой, затхлый воздух, и голова закружилась. Майкл быстро докурил сигарету и потушил её. Отсюда почувствовала горький запах, который чуть меньше раздражал мои рецепторы, чем раньше. Теперь нет больше надежды на этой постапокалиптической земле: Майкл ушёл в здание школы, а мне осталось созерцать его спину в чёрной кожанке.

Уныние пробило меня на попытку абстрагироваться от скопившегося отчаяния, а в итоге я дошла до своего школьного шкафчика с комом в горле. Раньше вся была сфокусирована на собственном внутреннем мире, попыталась немного вылезти из своей раковины, наткнулась на Сентфор, который словно сошёл с киноленты о земле после нашествия зомби. Лучше бы и дальше продолжала не видеть окружающее пространство.

Меня раздражал каждый, и я не испытывала за это вину. Одноклассники — противные. Громко ржущие, невоспитанные, мальчики в грязной одежде, девочки все как под копирку.