Cyberpunk 2077 | Тебя мы видим! Часть Вторая

С Ханако уже так не выйдет. Несмотря на привычную жизнь в «золотой клетке», эта особа была с отцом куда ближе, чем того хотелось бы моему работодателю, а потому, нравится ему это или нет, но обнулить её скорее всего всё же придется. Жаль только, что данную честь, скорее всего, предоставят не мне. Я хотел бы смотреть в глаза Митико, пока медленно, собственными руками, душу её любимую тётю…

Legends never die …/Легенды никогда не погибают…

Наконец-то закончилась эта неприятная какофония с еще более неприятным смыслом. Какие еще такие легенды⁈ Есть лишь одна легенда, которая никогда не умрет и имя ей — Адам Смешер!

Пока начиналась следующая песня, в этот раз с легких постукиваний скрипки, толпа перед выступающими выросла в количестве почти до сотни и уже сейчас становилось понятно, с кем договорился тот рыжий, чтобы организовать всю эту постановку.

Шестая улица.

Они конечно пытаются скрыть оружие, как и нашивки, под плащами с широкими полами, но делают это настолько неуклюже, что и последнему дураку понятно, что они все — не более чем пушечное мясо.

Как наёмнику удалось их на это подговорить? Тут даже гадать нечего. Этим полоумным достаточно прокричать: «Америка для американцев!» и «Долой косоглазых!», как они сразу же с дебильными улыбками побегут воевать ворога.

А еще, подобно тому, как где бы не чудили Тигриные Когти, присутствует незримая рука корпорации Арасака, так и везде за Шестыми тянется вонючий шлейф от нашего конкурента Милитеха.

В жизни не поверю, что эти заносчивые ублюдки здесь ни при чём, но доказательств, разумеется, никто никогда не найдет. А жаль. Я бы с удовольствием поучаствовал в новой корпоративной войне. Может и Блекхенд, или кто-то подобный, ради такого случая из своей конуры вылезет…

Из-за небольшой перегрузки процессоров я слегка мотнул головой. Чертов Блекхенд.

Когда после взрыва в двадцать третьем меня реабилитировали, я так и не смог нормально вспомнить детали нашего последнего противостояния, а потому, подобно всем остальным, не в курсе выбрался ли оттуда мой заклятый враг или так и сгинул на руинах Арасака-тауер.

Тем временем, «артисты» уже начали петь следующую песню.

Another head hangs lowly/ Очередная голова опустилась

Child is slowly taken /Медленно уносят ребенка

And the violence causes silence /И жестокость приводит к тишине

Who are we mistaken?/ В ком же мы ошиблись?

But you see, it’s not me, it’s not my family /Но видишь ли, это не я, это не моя семья

In your head, in your head they are fighting/ В твоей голове, в твоей голове они сражаются

With their tanks and their bombs /С их танками и бомбами

And their bombs and their guns /Их бомбами и пистолетами

In your head, in your head, they are crying /В твоей голове, в твоей голове, они кричат

Ну нааадо же, теперь это сопливая песенка о тяготах войны и «сопутствующем ущербе». Ха! Будто они могут хоть немного понять сладость власти над чужой жизнью и милые сердцу слезливые стоны о пощаде!

Жалость — это мерзко. Я всегда так считал и с годами не раз убеждался в правоте этой мысли! Гррр, когда же мне позволят пойти и наконец показать этому мясу где его место⁉

— Терпение мой друг, — произнес стоящий возле меня и смотрящий на творящееся на улице Ёринобу-сан. — Скоро придёт момент для твоего веселья, а пока — дай мне насладиться хорошей музыкой…

Еле удержался от того чтобы с недоумением посмотреть на своего работодателя. И это хорошая музыка⁈ Треск ломаемых пальцами черепов, рёв взрывов и свист летящих в противника пуль — вот хорошая музыка, а не вот эти надрывные вопли… Но Ёринобу-сан сказал ждать, значит я буду ждать.

По мере пения, толпа перед выступающими всё росла и под конец пятиминутной песни уже насчитывала более трехсот человек. Больше расти уже не получиться, так как площадка перед главным входом не то чтобы большая и они заняли её почти полностью.

Когда же главная солистка наконец закончила свои завывания и, повернувшись под конец песни спиной ко входу в здание корпорации, воздела руки вверх, всё наконец началось.

В тот же момент, когда отзвучала последняя нота, все «музыканты» отбросили свои инструменты и, спрыгнув со сцены, скрылись в толпе. Все, кроме самого мелкого.

Помимо этого, все аудиосистемы на площади корпораций начали выдавать тяжелые гитарные запилы, которые показались мне смутно знакомыми.

Вспомнил же я откуда слышал эту мелодию лишь после первых прозвучавших слов:

WE LOST EVERYTHING !