Д'Арманьяки

На что Мирианда отвечала радостной улыбкой. Она так давно не видела кузена, что готова была стерпеть всё что угодно. Иоланта поцеловала её в лоб, а затем, оставив их вдвоём, поспешила к своей дочери, которая готовилась к свадьбе. Присутствие герцога Барского остудило некоторых поклонников. И лишь самые настойчивые из них снова и снова пытались привлечь внимание Мирианды. Но она почти не обращала внимания, наслаждаясь разговором с герцогом Барским.

– А вы, кузен, неужто не нашли до сих пор никого, кто пришёлся бы вам по сердцу? – спрашивала Мирианда.

– Увы, – отвечал герцог Барский с наигранно печальным видом, – не нашёл. По-видимому, любовь принимает все меры предосторожности для того, чтобы избежать встречи со мной, но будь уверена, кузина, я всё равно отыщу её, где бы она ни пряталась.

К ним снова подошёл дофин и извинился, что был занят и не смог как следует приветствовать тёщу и брата своей супруги. На что герцог Барский ответил, что прекрасно понимает, каково приходится дофину.

– Ей-богу, вы правы, дорогой брат, клянусь святым Педро, – отвечал дофин, покидая их.

Герцог Барский остался стоять с изумлением на лице и наблюдать за смеющейся Мириандой.

– Что ж такое происходит? – пробормотал герцог Барский. Французы крадут наших святых? Более я не стану повторять эти слова. Иначе могут подумать, что я подражаю дофину, клянусь святым Педро.

Через множество растворённых окон дворца донеслись крики. Среди них явственно различались угрозы и проклятия. Все снова бросились к окнам и увидели развевающиеся стяги с андреевскими крестами. Под улюлюканье и свист толпы прибыл граф де Невер с супругой. Не обращая внимания на поведение толпы, молодая пара – графу исполнилось тридцать, а графине двадцать один – вошла во дворец и через несколько минут появилась в зале. Герцог Барский и Мирианда с глубоким интересом наблюдали за графом де Невер, который всем своим видом показывал, что считает себя выше, чем те, кто собрался здесь. Дофин поспешил обнять свою сестру. Он нежно поцеловал Мишель, затем принял приветствие и поздравление своего зятя и, поклонившись в ответ, снова поспешил уйти к другим гостям. Так он переходил из одной группы гостей в другую, пока снова не оказался рядом с герцогом Барским и Мириандой.

– Где он? – с беспокойством произнёс дофин. – Большинство гостей в этом зале и почти вся толпа на улице собрались вовсе не ради меня. Они хотят видеть графа, и если он не приедет, моя свадьба превратится в обыденное событие.

Сказав эти слова, дофин вновь отошёл от них и поспешил дальше.

– Он по-прежнему не хочет тебя видеть? – негромко спросил герцог Барский, пристально глядя на Мирианду.

– Не знаю, – Мирианда сразу погрустнела, – я отправила ему письмо, в котором просила его приехать и позволить мне поговорить с ним. Если он приедет, значит, моя любовь жива, а если нет…

Герцог Барский ничего не ответил кузине. Он проследил за дофином и, улучив момент, когда тот остался один, оставил Мирианду и подошёл к нему.

– Друг мой, а ты не думал о том, что может произойти, когда арманьяки прибудут сюда и увидят бургундцев, и не только, а ещё и сына герцога Бургундского?

– Святой Педро, я только об этом и думаю, – отозвался дофин.

– И что же?

– Доброе кровопускание никогда не повредит здоровью!

Словно в ответ на его слова, они услышали такой грохот, что почти все, кто был в зале, невольно схватились за оружие. В одночасье весь город взорвался криками. Создавалось такое впечатление, что все люди одновременно набрали воздух и кричали, кричали не переставая. Все снова прильнули к окнам, не понимая, что происходит. Они увидели, как толпа смяла вооружённую стражу, прижав их к железной ограде, что окружала дворец. Воздух потрясали восторженные крики, которые перекатывались, словно волны. Недоумение и удивление царили среди тех, кто наблюдал из окон дворца, пока до них явственно не донеслись крики, полные неудержимой радости и восторга.

– Арманьяки! Арманьяки!

Все сразу поняли причину этого переполоха. К дворцу приближались арманьяки. Это их столь бурно приветствовала толпа. Каждый в зале старался протиснуться к окнам, предпочтение, разумеется, в первую очередь отдавалось дамам. Мирианда одной из первых подбежала к окну и сейчас горящими глазами следила за дорогой, где вскоре должен был появиться Филипп. Её Филипп!

– Слава богу, – с облегчением произнёс дофин, не замечая, каким бледным стало лицо графа де Невер.

Тем временем шум на улицах только усиливался. Площадь, наполненная людьми, бурлила и двигалась. Все на площади кричали, даже не разбирая, где находятся арманьяки. Но вот на дорожке, ведущей во дворец, показались первые ряды всадников. Первым ехал Филипп. За ним Таньги и де Крусто. Вслед за ними десять рядов всадников по пять в каждом. За ними следовала карета и снова десять рядов всадников, по пять в каждом.